Но такой возможности не было.
Ф. У.: Вы жалеете?
М. Б.: О чем?
Ф. У.: что решили помочь ей.
(Молчание.)
М. Б.: Как вам сказать? С одной стороны, на этот вопрос есть только один ответ: конечно, жалею, черт побери. С другой стороны… существует ли что-то более никчемное? чем сожаление? По-моему, едва ли. что было, то прошло.
Ф. У.: Поэтично сказано.
М. Б. (беззвучно смеясь): Поэтично, но верно. Сейчас все это кажется таким далеким. Даже дождь и тот кончился.
Ф. У.: И что же случилось дальше? Вы позвонили Бобби Т. и сказали, что поможете ему?
М. Б.: Позвонил. Потом мы снова встретились. А дальше…
Ф. У.: Дальше?
М. Б. (шепотом): Дальше я, сам того не зная, начал копать себе могилу.
9
Поздний завтрак с Беллой. Священный элемент среди весьма сумбурной повседневности. Было воскресенье, и мне нужно было встретиться с Бобби, сообщить, что́ я намерен предпринять по делу его сестры. Утром я позвонил ему и сказал, что нам надо повидаться.
– Значит, вы поможете Саре?
Словно она по-прежнему жива.
Голос был ровный – ни радости, ни энергии. Бобби Т. выдохся, как пиво, слишком долго простоявшее открытым.
– Расскажу при встрече, – сказал я. – Приходите ко мне в контору после обеда, в четыре.
Затем я позвонил Люси, спросил, нельзя ли Белле побыть у нее, пока я встречаюсь с Бобби. Она сказала, что можно.
Перед воскресным завтраком Белла тщательно выбирала одежду. Я старался выработать у нее такую привычку, старался развить ее чисто женскую сторону. Бог весть, сколько раз я получал за это по шее. Считать одни вещи женскими, а другие мужскими, разумеется, неправильно. Но только не для меня. И довольно об этом, ведь Беллу воспитываю я и никто другой.
– Что ты наденешь? – спросила Белла, прокравшись в ванную, где я брился.
Она была в одних трусиках.
– Пожалуй, черные чиносы и голубую рубашку, – ответил я.
Я говорил с серьезным видом, чтобы она понимала: одежда – штука важная, и в два счета такие вопросы решать нельзя.
– А ты сама что выбрала?
Она склонила голову набок.
– Розовое лондонское платье.
Я улыбнулся. Лондонское платье вообще-то куплено в Копенгагене, но в английском магазине.
– Отлично, – сказал я. – Надевай.
Белла выбежала из ванной. Я слышал, как она возится в своей комнате, а немного погодя она опять вернулась.
– Помоги мне. – Она показала рукой себе на спину.
Я отложил бритву, застегнул платьице.
– Может, сделаем прическу?
Она покачала головой.
– Нет, спасибо, пусть останутся длинные.
– Ты имеешь в виду распущенные.
– Нет, длинные. Ну что, идем?
– Сейчас.
Немногим
