что возникло непредвиденное осложнение.
– Я же говорю, у меня хронический цистит. Тут нечего диагностировать.
– Без сомнения, мадемуазель. И все же врач здесь – я.
– Кто бы спорил, я точно не врач. Просто я служу в полиции, и у меня работы выше крыши. Так что не отнимайте у меня время анализами и прочей тягомотиной.
– Именно этим я и собираюсь заняться. – Он сует мне урологическую полоску. – Увы, нам с вами не обойтись без цитобактериологического лабораторного анализа.
– А вы упрямец! Что вам стоит выписать мне антибиотики, и дело с концом?
– Призываю вас к благоразумию. Не ведите себя, как токсикоманка! Свет не сошелся клином на антибиотиках.
Меня охватывает усталость, я чувствую себя дурой. А тут еще колющая боль внизу живота. Утомление, копившееся со времени поступления в бригаду уголовных расследований, вскипает у меня внутри, как лава в вулкане. Слишком много бессонных ночей, перебор насилия и ужасов, призраки, которых не прогнать.
Мой резерв исчерпан, я опустошена. Спасение – в солнце, в теплой ванне, в новой прическе, в уютном халате, в двухнедельном отпуске где-нибудь подальше от Парижа. Подальше от самой себя.
Я смотрю на врача – изящного, прекрасно владеющего собой, немного жеманного. Красавчик, само спокойствие, ласковая чарующая улыбка. Меня бесят его белокурые кудри. Кажется, даже морщинки вокруг глаз он завел специально, для обольщения. Я чувствую себя глупой дурнушкой. Угораздило же меня припереться с такому Аполлону с воспаленным мочевым пузырем!
– Например, вы достаточно пьете? Знаете, что в половине случаев цистит лечится просто-напросто двумя литрами воды в день?
Его слова пролетают у меня мимо ушей. В этом я сильна: всегда быстро собираюсь с духом. В голове мелькают вспышки. Я вижу труп женщины, утренней жертвы по имени Клара Матюрен, задушенной нейлоновыми колготками. Вижу ее вытаращенные глаза, застывшую маску ужаса. Мне нельзя терять время, нельзя отвлекаться. Убийцу надо обезвредить, помешать ему совершить новое убийство.
– Или возьмем фитотерапию, – не унимается прекрасный блондин. – Есть чрезвычайно полезные растения, например, клюквенный сок.
Я действую на опережение: сама подбегаю к его столу и хватаю незаполненный бланк рецепта.
– Вы правы, пожалуй, я сама выпишу себе рецепт.
Он ошеломлен и ничего не делает, чтобы мне помешать.
Я разворачиваюсь и покидаю кабинет, хлопнув дверью.
Париж, 10-й округ.
Месяц спустя, декабрь 2010 г.
7 часов утра.
«Ауди» выезжает на ночную площадь Колонель-Фабьен. Огромное здание из стекла и бетона, штаб-квартира Коммунистической партии, залито светом прожекторов. Стоит арктический холод. Я включаю на полный режим отопление, описываю по площади полукруг и сворачиваю на улицу Луи-Блан. Переезжая через канал Сен-Мартен, я включаю радио.
Франс-Инфо, Бернар Томассон с утренними новостями.
