трудов, вот место, где Господь простит вам все ваши согрешения и благословит ваши победы!» Внимая речам его, Танкред и Раймунд, граф Тулузский, долго имевшие между собою распрю за замок Антиохийский, обнялись пред лицом всей дружины, и богатые дали обет поддерживать убогих; все поклялись следовать заповедям евангельским. И пустынник Петр, виновник похода, при виде крестов, которые с ругательствами подымали на стенах сарацины, умолял витязей креста защитить гонимого Христа, паки распинаемого на Голгофе Его врагами. «Клянусь, воскликнул он, вашим оружием и благочестием, что царство тьмы миновалось! При первом движении Божьей рати оно рассеется как дым, сего дня еще превозносятся враги, а завтра ужас их обымет на той самой Голгофе, которой ругаются ныне. Они будут пред лицом вашим, как стражи римские, остолбеневшие с оружием в руках около Св. Гроба, в час воскресения Христова, и падшие на землю, как мертвые, при страшном землетрясении, которое обнаружило миру присутствие воскресшего Бога. Еще немного, и все сии места обратятся в храмы истинного Бога, и новые храмы возникнут из развалин, и весь Иерусалим огласится опять псаломными песнями».
Чрезвычайный восторг одушевил сердца витязей; с радостным кликом спустились они к купели Силоамской и поднялись на гору Сионскую, не обращая внимания на метаемые со стен стрелы и камни, от коих многие пали на крестном ходу, благословляя Бога в час смерти. К вечеру только возвратилось войско в стан, и вся ночь протекла на молитве в ополчении христианском; вожди и простые воины исповедовали грехи свои и укреплялись причащением Св. Таин на предлежавший подвиг. Глубокая тишина царствовала и в Иерусалиме, обреченном последней осаде: там раздавались только пронзительные крики муэдзинов, сзывавших к молитве, и страшное ожидание исполняло сердца всех!
Совет военачальников положил: воспользоваться общим восторгом для приступа на другой день; и в ту же ночь Готфрид перенес стан свой и перекатил огромную башню, с позлащенным на ней крестом, к юго-восточной стене, более благоприятной для осады. Танкред остался против Вифлеемских врат и угольной башни, и между ними оба Роберта; а на Сион граф Раймунд ценою денег, под тучею стрел завалил глубокий ров, отделявший его от южных твердынь города, которые защищал сам эмир Иерусалимский. Начался убийственный приступ и не менее сильный отпор; стрелы и камни, кипящее масло и греческий огонь сыпались на стенобитные орудия осаждавших, и в отважной вылазке неверные покусились сжечь подвижные башни, но их отразили, хотя и повреждены были орудия. Ночь прекратила бой, и с горестью возвратились в стан свой христиане, вздыхая о том, что не почел их достойными Бог овладеть Св. Градом для поклонения Христову гробу; неверные же ругались им со стен, которых проломы спешили завалить камнями. Но в течение целой ночи духовенство возбуждало в шатрах доблесть воинов, и на утро уже опять были готовы к бою и люди, и орудия. С рассветом начался приступ на тех же местах, теми же вождями и с одинаковою
