духовному развитию людей он становится значительно лучше.
– Люди стремятся к совершенству. Наверное, Бог хочет помочь нам в этом, – сказала Анна.
Отец Фабио одобрительно посмотрел на нее и молвил:
– Постарайтесь добавить к совершенству немного любви и, может быть, вы поможете нам в работе с несовершенными или заблудившимися душами. Я изучаю вас. Вы не такая, как все.
– Надеюсь, в хорошем смысле, – засмеялась Анна.
– Конечно, конечно, – поспешил ответить он.
Во время их разговора она боковым зрением заметила, как две девицы пристально и недовольно наблюдали за ними, о чем-то шушукаясь. Когда Анна попрощалась со священником и пошла к выходу, она мельком окинула их взглядом. Злоба, с какой они посмотрели на нее в ответ, поразила ее. Это была открытая враждебность и еще нечто, чего Анна сразу не уловила. Их вызывающий вид не внушал ни симпатии, ни доверия, и от нее не ускользнула манера их фривольного поведения.
«Ну что ж, – подумала она, – они могут приходить сюда. Ведь это Божий храм, он открыт для всех». Но тотчас же возник вопрос: с какими помыслами здесь находятся эти особы?
Уже на выходе она слегка повернулась и увидела, как они быстро подошли к священнику. С его лица исчезла улыбка и набежала легкая тень серьезности.
«Ревность… это ревность!» – пронеслось в ее мыслях то, чего она сначала не смогла понять в их взглядах.
Она вспомнила притчу: «Не любит распутный обличающих его, и к мудрым – не пойдет». «В следующий раз присмотрюсь к ним более внимательно», – подумала Анна, помня наставление отца Фабио.
* * *
Заканчивался пост, приближалась Пасха. Анна часто посещала храм в дни религиозных праздников. Она познакомилась и с другими священниками. Все они производили достойное впечатление. У каждого нашлось для нее приветливое слово и одобрение ее выбора. Здесь не жалели ни сил, ни времени на духовную работу с прихожанами, и люди приходили в церковь не ради формального соблюдения обрядов, а с радостью. Однако девицы, которых Анна приметила, были не одни: еще несколько человек подобного типа появились в церкви и присоединились к ним. Они садились на первый ряд перед алтарем, а когда люди подходили к священникам, старались оттеснить их в сторону, задавая священникам какие-то никчемные вопросы.
К тому времени Анна познакомилась с некоторыми прихожанами. Однажды после мессы, сидя рядом с интеллигентной женщиной, которая оказалась преподавателем английского языка, она спросила:
– Галина Николаевна, а что все это значит? – указывая на группу разухабистых девиц.
– Молодежь, – со вздохом ответила та.
– Кто? – удивленно спросила Анна. По виду девицам было далеко за тридцать, и они пришли явно не за пасторскими напутствиями. – Это молодежь? – в голосе Анны прозвучала ирония. Она
