самом деле я лежала на кровати в обнимку с любовным романом.
– Надо чаще тренироваться, могу предложить способ.
– Догадываюсь, какой.
– Могу предложить много разных.
– Не сомневаюсь.
– Ника, признайся, ты ведь знала, что сообщения были от меня.
– Догадалась, но не сразу.
– Терпеть не могу ложь. Почему ты мне врешь?
Что у него за пунктик такой насчет лжи? Всего лишь крохотная неправда: я не хотела признаваться, что вспоминала о нашей встрече в кафе.
– Откуда у тебя мой номер?
– Успенская поделилась. Кстати, я оказался прав. Она заявилась в магазин, устроила скандал и пыталась качать права.
– Откуда она узнала про магазин?
Резник вздохнул.
– Есть такая штука, называется «интернет». Зайди на страничку моей группы, там про меня все написано. Заодно посмотришь знаменитую рекламу.
Я уже посмотрела рекламу и не раз, но признаваться не стану.
Я бросила взгляд на ящик со старыми картинами. Вчера я достала «Секрет», мою выпускную работу, и тут же убрала обратно. Эта странная картина до сих пор излучает эмоции с такой силой, что меня потряхивает.
Тишина затянулась.
Первой заговорила я. Хорошие девочки не выносят таинственных пауз в разговорах с плохими мальчиками.
– Надеюсь, тебе удалось избавиться от Успенской. Извини, что причинила неприятности. Удачи тебе, Резник!
– Меня зовут Данила. Или Даня, если хочешь. Ты чем занимаешься?
– Собираюсь к родителям на ужин.
– Здорово.
Здорово?! Почему-то показалось, что он ждет приглашения. Представляю, как изумится мама, если я приведу с собой бывшего школьного хулигана.
Я передернула плечами, стряхивая мурашки. Они-то откуда?
– Ладно, бывай, Резник!
Разговор исчерпал себя, поэтому я нажала «отбой». Осталось странное чувство, словно я упустила нечто важное.
Это все «Секрет», его проделки. Эта проклятая картина намекает на связь, которой не может быть. Выбросить бы ее подальше от греха. От нее волнами исходит прошлое, и мне это не нравится.
Когда я рассказала маме, что встретила Резника, та восторженно ахнула:
– Такой разгильдяй был, а какого успеха добился! Талантливый парень.
– Талантливый-шмалантливый, – проворчал папа. – Я из-за их дурацкой рекламы телевизор боюсь смотреть. А они этот кошмар музыкой называют.
– На вкус и цвет… – пожала плечами мама.
Точно, на вкус и цвет.
Может, сходить на вечер встречи?
Вечера встречи ждать не пришлось, Резник позвонил на следующей неделе. Я запомнила его номер, теперь он числился в списке контактов как «Секрет».
– Надо поговорить! – заявил он без преамбул.
Я не стала притворяться,
