скажи, мол, что тебя запугали, тебе угрожают, мы, мол, тебя защитим! А она – кремень! Против Хлорингов выступить отказалась, но и помощи им не обещала…
– То есть, говорила она, а Гирст поддакивал? – Нахмурился герцог. – Не очень-то это мне нравится…
Слуга, появившись, поклонился с извинениями и произнес:
– Госпожа Анастасия…
– Что – Анастасия? – Удивился Кенка. Ответить слуга не успел. Поразив и отца, и дядю до глубины души, девушка сама вошла в покои герцога. Кенка утратил дар речи. Мало того, что дочь без разрешения покинула монастырь в Лосином Углу и неведомо, как очутилась здесь, преодолев едва ли не треть Острова! Она еще и одета была в мужскую одежду, и волосы себе остригла! Герцог нахмурился сильнее, привстав из кресла, в котором сидел, как всегда, перекусывая.
– Это что такое?! – Просипел Кенка, от изумления лишившись дара речи. Глаза его, и без того слегка выпученные, выкатились из своих глазниц, словно у рака. – Кто посмел… Как… ты что… рехнулась?!!
– Рехнулась?! – Девушка была бледной, но на лице ее была написана отчаянная решимость. – Я – рехнулась?! Да, рехнулась! – И, оттолкнув слугу, внезапно бросилась к нему и замахнулась ножом.
И не смогла ударить быстро, хотела – и промедлила, решиться убить отца оказалось легче, чем сделать это на самом деле. Слуга бросился к ней, обхватил сзади руками, оттаскивая от графа. Тот сначала обмер, не веря ни одному из своих органов чувств. В его понимании, он, как отец, имел право делать со своей дочерью все, что угодно, даже, если что, и убить; но дочь, по его святой вере, обязана была чтить его и испытывать перед ним трепет. В этот миг словно небо раскололось над ним, и мир рухнул. Дочь! Его собственная дочь – бросилась на него с ножом?!
– Дьявол! – Выкрикнул он не своим голосом, вскакивая. – Ты – дьявол, не дочь! На родного отца руку… Чудовище! – Выхватил кинжал, но между ними встал герцог.
– Стоять! – Рявкнул он. – Анастейша! Что на тебя нашло?!
– Он убил Вэла! – Крикнула та, не прекращая вырываться. – Он убил моего Вэла, это он, он убил его, дядя! Я любила его, любила, любила!!! – И зарыдала, выронив нож. Кенка побагровел.
– Еще и шлюха?! Да я весь этот монастырь с землей сравняю… Чему они мою дочь научили?! Что я говорю! Ты не моя дочь, ты – дочь дьявола! В подвал, в самую темную дыру, и плетей…
– Молчать! – Вновь рявкнул герцог.
– Ты за нее заступаешься?! – Изумился Кенка. – Ты что, не видишь, что это не девушка, это отродье бесноватое…
– Я не отродье! – Выкрикнула рыдающая Анастасия. – Я любила его, и он любил меня!
– Да как он мог тебя любить, дура толстозадая?! – Вскинулся Кенка. – Ты рот свой закрой…
– Он любил меня!!! – Завопила Анастасия. – Я беременна от него!!! Мы собирались пожениться!!! А ты его убил!!!
– Не смей! – Крикнул, вне себя, Кенка. – Не смей такое говорить! Тварь неблагодарная, дура, за что ему
