сообразить, потому в растерянности забрал бороду в кулак. Последний Хлоринг, который посетил Валену, был его высочество, который как раз расправился с Райдегурдом и объехал все владения Хлорингов, вплоть до Длинного Фьорда. Было ему, как вот этому Гэбриэлу, года двадцать два-двадцать три, и он крепко дружен был с князем Федором Изнорским, отцом теперешнего князя Изнорского, тоже Федора. И принимали его в Валене радушно. Но с тех пор – да и до того, честно-то сказать, – Валена жила сама по себе и о князе своем, или эрле, и не вспоминала.
– Не переживай. – Полукровка глянул ему прямо в глаза своими темно-серыми, как грозовая туча, глазами. – Я не жить сюда приехал, и не порядки наводить.
– Да кто ж переживает-то? – Спохватился голова, которому стало не по себе от того, что тот вот так легко считал его мысли. – Удивили вы меня, озадачили даже. Стряслось что, что твое сиятельство вот так к нам нагрянуло, без предупреждения, без гербов, без свиты?
– Да, стряслось. – Коротко ответил Гэбриэл. – Со мной Гарольд Еннер, сын и наследник покойного эрла Фьёсангервенского, он тяжело ранен и нуждается в помощи и убежище. Так же со мной его друзья, Марк Эльдебринк, пятый сын герцога Анвалонского, и Кирнан Бергквист, сын Ардо Бергквиста. К сожалению, тоже покойного. С боем пришлось отбивать их у Верных на берегу бухты и от погони уходить.
Голова сделал незаметный знак замершим у двери слугам, и один из них тихонько скользнул за дверь. Через пару минут по дороге, ведущей к замку «Светлый яр», на скалу над бухтой, верхом на неоседланной лошади уже мчался парнишка, изо всех сил наподдавая своему скакуну пятками – сообщить управляющему о высоких гостях и приготовить хоть как-то замок к их прибытию.
– Что ж вы сразу-то не сказали… Радость-то какая, все считают парнишку погибшим. – Засуетился голова. – Конечно, примем, честь по чести, и не выдадим никогда псам паскудника этого, Корнелия. Эрл Еннер, царство ему небесное, хороший был человек и рыцарь истинный, вот уж скорбная была весть о его смерти, и о том, что с семьей его приключилось… И дюка Анвалонского здесь очень уважают, да и сына его знают, он большой любитель путешествовать, бывал здесь не один раз. Что ж это я? Сам, сам провожу вас в «Светлый яр».
Всю дорогу голова уговаривал не спешить, не «тревожить молодого человека», и старался отвлечь Гэбриэла, показывая ему Валену. Гэбриэл догадывался о причинах такой задержки и делал вид, что не понимает их. В Светлом Яре к их прибытию едва успели навести достойный визита хозяина порядок, вывесить его гербы и штандарты, за версту видно: новехонькие, со сгибами от долгого хранения. Управляющий Устин, его жена Лада, трое сыновей, от пятнадцати до восьми лет, и челядь, как водится, выстроилась во дворе замка, чтобы приветствовать господина. Все раскрасневшиеся, запыхавшиеся. Носились, – подумал Гэбриэл, – по замку со всех ног, лишнее прятали, нужное вывешивали. Висит так себе, все коробится и топорщится. Даже голова, глянув на штандарты, чуть покраснел. А те уже прилепили на лица
