его загадочным символом.
Есаул чувствовал, как взбухает под лобной костью сокровенный глаз, протачивая непрозрачную материю всевидящим зрением. Сидящий перед ним изящный человек, которого он почитал другом, идейным вождем, «магистром тайного ордена», был предатель. Весь лучился предательством, как ночной болотный цветок. Его тонкие кости, хрупкие жилы, утонченные сосуды были пропитаны вероломством. Контуры его были размыты, словно яды выступали наружу, и вокруг шла реакция едва заметного тления.
Есаул подумал, что это предательство коренится в природе госбезопасности, из которой вышел Президент Порфирий, – той лукавой вероломной структуры, откуда выползли черви обмана, личинки гниения, гусеницы ненасытной алчности, источившие великое государство. Президент Порфирий был из того клубка – крохотный червячок, проскользнувший в тектонические разломы эпохи. Теперь он вырос, нагулял плоть, с блестящей головкой, в сочных золотых колечках, с перламутровым отливом на скользких боках, но все тот же червь КГБ, пропитанный трупным ядом изглоданного государства.
– Я знаю, черная леди Госдепа обещала тебе индульгенцию за все грехи твоего правления. Ты подпишешь договор о контроле над русскими ядерными объектами. Пустишь американских морпехов к ракетных шахтам и ядерным станциям. И за это тебе гарантируют безопасность, членство в «клубе бывших президентов», сохранность вкладов в офшорных банках Кипра и Каймановых островов, которые, как мне известно, приближаются к тридцати миллиардам долларов. А о нас ты подумал? Отдашь нас в руки «гаагского правосудия»?
– Ты зря упрекаешь меня офшорными банками, – с тихой укоризной возразил Президент Порфирий. – Ведь и вы получили свое. Не стану перечислять вашу недвижимость в Англии и Испании, ваши виллы на Рублево-Успенском, пакеты акций в «Газпроме», участие в торговле оружием, доли в нефтяных компаниях, включая и тех, что были отобраны у дурных олигархов. Я позвал вас во власть, когда вы были всеми забытые, обшарпанные отставные полковники ГРУ, а теперь вы одни из самых богатых людей России. Вам не на что роптать.
Печальная улыбка и грустное выражение влажных выпуклых глаз искусно скрывали веселое превосходство и беспощадность намерений. В этой небольшой, освещенной солнцем голове, словно выточенной из горного хрусталя, уже созрело решение. Оно будет высказано в форме деликатного признания, за которым последует молниеносное действие. Так наносят удар кинжалом, завернутым в струящийся шелк. Глаза еще любуются чудесной благоухающей тканью, а сердце уже дрожит, пробитое клинком.
– После того как я уйду из Кремля, вы можете выбирать. Либо остаться со следующим Президентом, коим станет господин Куприянов. Либо продолжить свой бизнес в качестве частных лиц. Или, если угодно, уехать за границу и жить как рантье, в свое удовольствие. Ты должен понять, Василий, я – не ваш заложник. Не хочу, чтобы во время третьего срока террористы захватили Калининскую АЭС и диктовали мне условия. Или
