Ся Чжунсина погиб Чингисхан.
– Теперь войсками командует его младший сын, этот нагулянный на стороне сопляк Тулуй. Слава Небесам, с этого времени дела империи пойдут на поправку, – говорил он. – В армии Южной Сун мятеж. Большинство генералов перешли на нашу сторону. Вот только войска Лю Цюаня выступили на стороне монголов.
Я ничего не понимала в политике, тем более чжурч- жэньские, китайские и монгольские имена и названия городов могли свести с ума кого угодно. Я ждала чуда, я ждала своего любимого. В последнее время он часто снился мне в снах. Как будто спрашивал советов, и я их ему давала. Иногда я видела его в робе арестанта. Иногда – сражающимся с врагами или бредущего по тайге, но самое главное, я знала, что он жив. Я чувствовала, что между нами существует некая незримая нить, и никому её не оборвать. Всё обрушилось вчера утром.
В мои покои торопливо вошёл дядюшка Агун и без предисловий заявил:
– Девочка моя, ты уже взрослая и до сих пор мы потакали твоим капризам в выборе женихов. Но империи требуется мощный военный союзник, иначе нам в этой войне не победить. Чэнь Хэ-шан мог бы стать таким союзником, но взамен он требует только одного – твоей руки. И мы дали согласье, завтра ты выезжаешь к своему жениху.
– Но, дядя, он же старый и противный, я не смогу с ним жить, – попыталась я соблюдать правила игры.
– Для того чтобы наделать наследников, у него сил хватит, – ухмыльнулся дядюшка Агун.
– Я не поеду! – попыталась встать я на дыбы.
– Раньше надо было думать, упрямая кошка, – снял доброжелательную маску любящего родственника дядюшка. Это он намекал на себя, помнит ещё старый развратник, как задом наперёд вылетал из моих покоев.
– Ты, я вижу, очень рад мне отомстить, – презрительно бросила я ему в лицо.
– Такая красивая девушка могла бы стать настоящим счастьем в постели любого смертного и даже небожителя, – зло проскрипел дядя. – Но вредная строптивость сама привела тебя к такому итогу.
– Уж не на себя ли ты намекаешь, небожитель- импотент? – Настоящая графиня Облонская, воспитанница Бестужевских курсов, никогда бы себе не позволила так обижать пожилого человека. Но принцесса Адзи, до чёртиков уставшая сбрасывать со своего тела похотливые руки важных сановников и прочей придворной знати, – она позволила. Сёмочка миленький, где же ты?
– Вопрос решён, не поедешь сама, повезут силой! – взъярился за импотента дядя и хлопнул дверью.
И вот в сопровождении второй статс-дамы и ужасной сплетницы Сен Лю меня везли продавать за несколько десятков тысяч голов солдатского мяса. Я с любопытством разглядывала самую долгую стройку всех времён и народов. Если представить, что каждый камень в эти стены с болью и проклятьями укладывал какой-то определённый человек, то становится жутко: сколько же здесь за все века накопилось зла? Из-за очередного поворота стены показалась повозка, гружённая камнями. Возница еле-еле перебирал вожжами.
– Эй
