раскатывать тесто с запахом марципана.
– Да будет тебе, детка. Не притворяйся. Это не мои рецепты. Раньше здесь готовили совсем другое. Настоящие деликатесы. Самые изысканные блюда, – она понизила голос. – Жареные гуси с яблоками, картофельные запеканки и суфле. Макароны с сыром!
– Это же все любимые блюда моего папы!
– Да-да, я знаю. Для него-то я всегда их специально и готовила. А ещё лазанью, жареную курицу с паприкой, пирожные с кремом и карамельный пудинг… ох, у самой слюнки текут!
– Я вас понимаю.
– Что я была бы за кухарка, кабы сама не любила поесть!
– Наверное, не были бы так хороши в своём деле.
– И не говори! – Она махнула рукой. – Ужасной была бы стряпухой. Хотя за пристрастие к хорошей стряпне приходится платить свою цену. – И она повела полными плечами, оправляя явно тесноватое платье.
– А почему теперь здесь так не готовят?
Марианна вздохнула, продолжая раскатывать тесто:
– Да, милая, за последние годы в поместье многое изменилось.
– В том числе и тётя Мэг?
Марианна бросила скалку и с сожалением посмотрела на меня:
– Да.
– Но почему?
– На этот вопрос, детка, я тебе ответить не могу.
У тёти Мэг, я знаю, была дочка, которая рано умерла. Пожалуй, от такого удара человек может и не оправиться. Не оттого ли тётя стала такой странной?
– Садись, детка. Съешь кусочек кекса.
Марианна указала на стул подле очага, в котором горел огонь. Перед очагом стоял поднос с выпечкой. Я взяла кекс и сразу же накинулась на него.
– Не торопись и не жадничай! – заметила Марианна. – Никто не отнимает – всё это специально для тебя.
Я откусила большой кусок, и он стал таять у меня на языке. До чего же вкусно! Мягкий сладкий кекс с шоколадной крошкой.
Марианна, тихо напевая, переходила от разделочного стола к холодильнику и обратно. В этой старомодной обстановке холодильник казался совершенно неуместным. Кухарка достала тарелку с куриными ножками и поставила передо мной.
– Вот, – подмигнула она мне, – ты, похоже, совсем изголодалась.
Угадала. Мой рот был набит кексами, поэтому я только с благодарностью улыбнулась.
Марианна с любопытством разглядывала меня:
– У тебя глаза твоего отца.
Я проглотила кусок:
– Ага. Это все говорят.
– Я всегда любила, когда он приезжал сюда, – продолжала кухарка, – он был таким милым ребёнком и превосходным Мэллори. И отец он, я уверена, тоже прекрасный.
– Прекрасный.
И мне без него так грустно! Я скучаю по нему, хотя ещё и дня не прожила здесь. Мы особенно сблизились после смерти мамы. С тех пор как она умерла, мы никогда ещё не расставались надолго.
– Я всегда надеялась, – печально продолжала Марианна, – что однажды он вернётся в Мэллори Мэнор и останется
