но вода не задерживалась на голых камнях, проникая вглубь почвы, достигая озер в глубоких пещерах демонов. И там, где подземные реки вырывались на поверхность, влажность испаряющейся воды давала силы для грибов. Дворец короля Сахана располагался возле самого большого оазиса.
Нинель познакомилась с рощей несколько лет назад, когда впервые вышла за пределы замка, в котором прожила уже довольно долго. Хотя лучшее слово было – существовала, ибо та жизнь, что была у неё сейчас, мало напоминала жизнь. Для эльфийки были светлыми моментами, когда грибная роща закрывала её от всего остального мира, позволяя расслабиться и почувствовать, что она пока ещё может найти в себе силы жить дальше. Она разговаривала со мхами, ухаживала за ними. Её эльфийская сущность просыпалась в такие краткие моменты, и она трепетно относилась к грибам. Девушка сразу вспоминала родной Хаул и свой лес, где она родилась. Однако, ей не сразу удалось заговорить с местными грибами и мхами. Их энергетика была совсем иной, и Нинель долго подбирала нужные жизненные вибрации этих простых созданий, которые оказались гораздо сложнее и глубже, чем у растений Хаула.
Устроившись под шляпкой огромного гриба, Нинель блаженно растянулась на мягком мху красно-рыжего цвета. Закрыв глаза, она, наконец, смогла расслабиться. Именно в этой грибной роще Нинель чувствовала себя в безопасности. Грибы и мхи всегда защитят её от любых врагов. Где-то жужжали насекомые, были слышны крики различных существ, обитающих в лесу. Тихо шептались между собой грибы, речка плескалась о каменистые берега. Нинель вскочила и, сбросив с себя поношенную одежду, с разбегу прыгнула в воду, поджав ноги, чтобы не стукнуться о дно. Теплый, почти горячий поток принял её в свои объятья. Ловко поймав в воде змееобразную рыбу, эльфийка вышла из воды. Нинель положила добычу рядом с походным мешком, который был всегда с ней с тех самых пор, как она появилась в этом мире. Чуть позже, в замке она приготовит себе вкусный обед, вместо тех объедков, что давали ей демоны. К счастью, проблем с огнём в этом мире не было, и сырое мясо она перестала есть, как только освоилась с распорядком жизни местных тварей. Хотя иногда приходилось вспоминать об этом, если её сажали надолго в клетку, и кидали ей куски чьей-нибудь плоти. Так она получала воду из крови и еду из мяса. Приходилось выживать несмотря ни на что.
Нинель села на теплые камни на берегу, чтобы обсохнуть, и стала наблюдать за течением реки, и игрой бордовых отблесков на воде. Девушка обхватила себя руками и почувствовала выпуклые шрамы на спине, похожие на ожоги. Она уже давно не получала плетей от Денариса, коросты от прошлых уже зажили, превратившись в розовые полосы вдоль спины. Нинель не испытывала к себе никакой жалости, лишь вздохнула, надеясь, что Денарис больше не будет применять свой хлыст. Она перестала испытывать жалость уже давно, когда наказания и издевательства стали для неё всего лишь рутинным событием в жизни. Девушка принялась осматривать своё тело. Она с ужасом заметила, что последнее время
