все ли с Занозой в порядке? Вот и проверил.
– Ты оставишь меня здесь?
Тихий голос девушки резанул не хуже ножа.
– Выпускать тебя опасно. Сиганешь снова за борт – спасать тебя придется. Такими темпами мы никогда не доберемся до стены.
– Я не буду убегать.
Девушка села на кровати и бросила взгляд на блузу, а я отвернулся, только бы не видеть обнаженное тело. Тяжело сглотнув, я даже отступил назад, к перегородке, и сцепил руки за спиной в замок, чтобы избежать любых, даже случайных, прикосновений.
– Красивая… – пробормотала Заноза, поглаживая вышивку. – Сколько лет твоей дочке?
– Двенадцать, – голос просел и охрип, а взгляд девчонки чувствовался кожей и обжигал до самых костей.
– Не великовата для нее блузка?
– Тряпка красивая. Вот и купила.
Зашуршала ткань, и по моим рукам побежали мурашки. Украдкой посмотрев на Занозу, я отметил, что этот цвет ей идет.
Какая ерунда у меня в голове, честное слово!
– Через час я принесу еду и воду, – я старался говорить твердо и холодно, чеканить каждое слово, чтобы у девчонки даже мысли не возникло провернуть очередную глупость. – На палубу не выпущу. Я тебе больше не доверяю.
И еще больше не доверяю самому себе.
Девушка кивнула и опустила голову, рассматривая блузу.
– Я поняла.
Только у двери меня снова остановил ее голос. В нем была мольба и сожаление такой силы, что хоть волком вой.
– Я не хотела, чтобы все так вышло.
Тяжело вздохнув, я позволил себе слабую улыбку, которую Заноза наверняка не заметила даже, – да и хрен бы с ним! Когда улыбаешься, то уже и голос не звучит так, будто не с женщиной разговариваешь, а плетью из камня выбиваешь искры.
– Я знаю.
– Ты должен был с самого начала мне все рассказать!
Она вскочила так резко, что чуть коленки не подкосились. Лицо краснющее, в свежих дорожках от слез.
– И что? – спокойно спросил я. – Что бы ты сделала?
Сил на гнев или злость уже не осталось. Какая она все-таки наивная еще. Маленькая.
– Мы бы… не знаю… придумали бы что-нибудь!
– Как ты придумала сегодня?
– Я не это имела в виду.
– А что? – я протянул руку и коснулся дверной ручки. Ее прохлада меня немного успокоила, остудив раскаленную ладонь. – Борьба за собственную жизнь – это похвально и правильно. Но план у тебя – полная дрянь. И планировщик из тебя плохой. И что бы ты сделала, если бы я тебя разорвал? Если бы убил тебя? На этот случай у тебя тоже был план?
– Лучше ты, чем маджа.
В ответе было столько уверенности, что я невольно вздрогнул.
– Через час я принесу поесть. Не вынуждай меня кормить тебя силой, а то вдруг тебе в голову придет план умереть от истощения.
Почти выбежав в коридор, я с яростью захлопнул дверь и повернул ключ в замке.
