лишь становился крепче. К покрывалу присоединились простыни, балдахин кровати, тяжелый гобелен со стены.
– Я хочу жить! Больше всего! – умоляюще захрипел маг, понимая, что если перед ним и правда Изои, то сопротивляться бессмысленно. – Чего ты хочешь? Если просто мести, ты убила бы меня сразу!
– Я хочу знать все, что произошло в тот день, когда вы погнались за караваном. – Ее острый коготок скользнул по шее мага и рассек сдавившую горло ткань, чтобы Лаззару стало легче дышать.
– Я расскажу… Расскажу! – жадно глотая воздух, захрипел маг. – Мы пошли по их следу и к ночи нагнали у подножья горы Атрихо, там родник и часто останавливаются караваны. Чудовище напало первым, видимо, узнав флаги дома Омбран. Я помню этого беглеца. Эти созданные нами звери не поддавались дрессировке, хотя были довольно умны и хитры для крылатых шавок. Девчонка узнала меня, и остальные тоже бросились в бой. Наемники сильно потрепали моих воинов. Но еще в середине битвы асфирша получила стрелу в живот, и муженек-караванщик сразу кинулся к ней, словно забыв, что мы еще с ним не закончили. Он лег рядом, от удара в спину. Чудовище, кажется, попыталось вылечить их, этому я правда удивился, – вылило на них какое-то зелье, но оно уже не сработало. Оба были холодны и неподвижны, когда все закончилось.
– Чудовище пало?
– Да, билось до последнего, как безумное. Если бы у лорда была армия из таких горячих солдат, он бы утопил Адаламен в крови непокорных.
Митра скривилась, ощущая, с каким торжеством и наслаждением маг вспоминал о той битве.
– Я рассказал тебе все, защитница Тала. Мы не трогаем ваши земли. Отпусти меня, ведь тебе не вернуть девчонку обратно.
– Сколько раз ты слышал эту фразу, Лаззар? – снова звучало волшебное многоголосие Изои, словно сотни голосов, старых, молодых и детских, задавали этот вопрос одновременно. Рука с тонкими пальцами неожиданно жестко сжала его горло. – Скольких ты отпустил в ответ на подобную просьбу? Она была хранительницей, за нее дали выкуп, но ты все равно погнался за ней… Лаззар, ты так ненасытен… Черная бездна внутри тебя будет наполнена!
Ее глаза с вертикальными зрачками, похожими на острые прорези, сверкнули неистовым гневом, и пленник раскрыл рот, пытаясь сделать вдох. В его горло, словно змея, поползла грубая, плотная ткань покрывала…
Ее глаза с вертикальными зрачками, похожими на острые прорези, сверкнули неистовым гневом, и пленник раскрыл рот, пытаясь сделать вдох. В его горло, словно змея, поползла грубая, плотная ткань покрывала…
– Обычно делегаты приходят с едой. – хрип с оттенком лукавства заменил существу приветственный смешок. – Но ты решил не утруждать себя, темный?
– Обычно делегаты приходят с едой. – хрип с оттенком лукавства заменил существу приветственный смешок. – Но ты решил не утруждать себя, темный?
– У меня для тебя кое-что поинтереснее.
– Свобода? –
