то ты снова получишь ошейник, только с обратным действием. Раньше по воле лорда Кит становился зверем, теперь же зверь будет уступать истинному хозяину тела.
– И кто же будет моим новым лордом? – сложил кайр мощные лапы на груди, и три металлических кольца на правой бряцнули о восьмигранные пластины, поблескивающие сквозь бурую шерсть.
Маг равнодушно пожал плечами. И, пожалуй, именно это холодное безразличие и вызвало доверие. Кит протянул лапу и взял шприц. Кровь в полумраке комнаты казалась черной и густой, будто узкая стеклянная колба наполнялась бархатом.
– А его кровь тебе придется взять самому, – прорычало чудовище, протягивая шприц обратно.
– Я понимаю, – ответил тальмер, убирая его в футляр и прилаживая на левую руку что-то вроде когтистой перчатки, состоящей из металлических колец, фиксирующих на пальцах загнутые иглы, а сверху такую же узкую и длинную колбу, армированную серебряной змейкой, обвивающейся спиралью вокруг толстого стекла.
Прыжок мага оказался столь неожиданным и быстрым, что Кит хоть и попытался уклониться, но получил удар металлической рукой по морде со всей силой, с какой тот был направлен. Кровь, смешанная со слюной и рычанием, вылетела из зубастой пасти и веером легла на каменную стену. Сразу за этим локоть мага воткнулся в грудь аккурат между блестящими пластинами, будто магиус знал, что угол, под которым они встанут при таком ударе, не столько болезненен, сколько раздражающе неприятен. Приводящий в бешенство импульс от натянувшейся кожи эхом отдался в тысячах нервных окончаний по всему телу. Каждый волосок бурой шерсти встал дыбом. Вместе с тем с металлическим щелчком и неприятным хрустом уже зажившей кожи из золотых обручей на предплечьях и кистях, из позвоночника зверя выскочили шипы, изогнутые волной ряды которых напоминали плавники рыб. Воздух загудел между лезвиями, но маг отклонился от удара и ослепил зверя вспышкой огня. Мелкие красные символы полетели вниз, смешиваясь с копотью. Комната наполнилась вонью горелой шерсти. Зверь, хотя и потерявший на время зрение, метко ударил нижней лапой почти над самым полом: он чуял мага, слышал его сердце, и этот ровный, как ленивые часы, ритм вызывал столько гнева, что, казалось, можно расщепить целый город до состояния пыли. Противник покатился по полу, однако отправил в левое колено кайра изгибающуюся тонкую зеленую молнию. Мышцы свело и лапа, дернувшись, резко согнулась. Кит, проморгавшись, воспользовался тем, что оказался на одном колене, и проткнул место, где находился темный, витыми рогами, но на бронзовые спирали упал лишь ворох розоватых искр. В этот момент пять острых игл одновременно вонзились ему в бок ниже защищающих лопатки и ребра пластин. «Когда он успел поставить метку для перемещения?!» – изумился Кит, будто наблюдая со стороны за тем, как разворачивается, свирепствуя, зверь и отправляет не успевшего вытащить иглы мага в стену. Затрещала плотная ткань мантии и следом за этим загудел несущийся на кайра огонь. Плотная магическая сеть, обжигающая при каждом движении,
