этом и будем думать, потому что у нас почти война, будь она проклята. Ты читал последние новости в газетах? Ты забыл, что фашисты открывают в Хоутоне Зал собраний Британского союза фашистов? Господи, это в шахтерской-то деревне! Так что у нас нет времени трепаться о прошлом, нам нужно понять, как остановить этих подонков прямо сейчас.
По ступенькам Холла спускался полковник Поттер. Он поднял глаза и вздрогнул, когда Брайди пронеслась мимо него, расшвыривая по сторонам гравий.
– Извините, дядя Потти, мы опоздали! – выкрикнула она.
Джеймс обратился к нему:
– Доброе утро, полковник Поттер. Простите Брайди ее ужасную речь и манеры. Не забудьте сфотографироваться, и вы тоже, сэр Энтони.
Потти засмеялся, и Брайди услышала, как он сказал своему спутнику, сэру Энтони Траверсу:
– Ох уж эта энергия молодости. Чувствуешь себя по сравнению с молодыми совсем никчемным, а?
Брайди уже выбежала на газон и увидела, что ее мать, нахмурившись, неодобрительно жестикулирует.
– О господи, – простонала Брайди, – она слышала, как я выражалась.
Как только она приблизилась к Эви, мать тут же потащила ее под ветви кедра. Мрачной была их тень, и так же мрачно смотрела на нее мать.
– Я уже не первый раз говорю тебе, Брайди. Следи за своим поведением. Не выражайся и называй полковника Поттера правильно. А если ты этого не делаешь, объясни мне, почему ты так себя ведешь.
Брайди хотелось вырваться и убежать, но по опыту она знала, что делать этого не стоило. Поэтому она сказала:
– Ой, мам, ну да, я знаю, я постараюсь. Но я всегда знала его как дядю Потти, поэтому забыла.
– Ну так не забывай. Чтобы больше этого не было. И не носись так. Ты раскидываешь гравий во все стороны. И еще раз повторяю, следи за своей речью. Некрасиво так говорить. Это совершенно не годится.
Брайди резко обернулась – до них донесся голос Тима:
– Что еще она наделала, Джеймс? Когда же она наконец вырастет?
Тим находился в толпе приглашенных, постепенно перемещавшейся в их сторону. Он стоял рядом с сэром Энтони Траверсом, главой ассоциации, финансировавшей деятельность Оздоровительного центра капитана Нива. Фотограф собирал отовсюду людей, чтобы сделать групповую фотографию. Брайди сверкнула глазами – тон Тима был холодным и враждебным, а вовсе не шутливым, как обычно. Она внезапно почувствовала себя утомленной и разочарованной и пробормотала:
– Черт, сколько же проблем в семейных делах.
Мать немедленно отреагировала:
– Это что за выражения, Брайди!
– Извини, мам.
Она продолжала смотреть на Тима. Как он красив – высокий, волосы с рыжеватым отливом. А глаза почти черные. Он не говорил, а отдавал команду Джеймсу, потому что теперь считал это для себя возможным.
– Удивляюсь, что он не надел свою форму чернорубашечника.
– Извини? – отозвалась Эви, собираясь уже выходить на солнце. – Я не расслышала.
Брайди
