что она живет в его доме на правах жены, он же дал им обоим своё имя. Да и сам выродок слишком быстро и легко поднялся при дворе Марука, – жрица брезгливо скривилась и покачала головой. – Никогда не думала, что она может так поступить. Поэтому забудьте о нём, я не дам согласия на этот брак.
Тамила изо всех сил постаралась сдержать злые слова, так и рвущиеся с языка, стараясь подобрать такие, которые не рассорят с верховной жрицей.
– Никому не дано выбирать родителей. И вины Итара Марифа в его происхождении нет. Не мы решаем, какая судьба достанется ребенку, всё в Её воле. Так же как и не вам решать, кто станет моим супругом.
– Не мне, – Маара перевела на королеву пронзительный взгляд, острый настолько, что по спине девушки прошел озноб. – Но я не стану помогать тебе.
Жрица резко развернулась и вышла все в тот же зал, замерев перед алтарем. Пламя факелов заплясало, рассыпав по стенам неровные блики, которые метались ещё несколько секунд прежде, чем снова успокоиться.
– Благодарю за ответ, значит, я сама решу этот вопрос, – Тамила едва заметно кивнула и подобрала юбки, собираясь удалиться.
– И как ты его решишь? Отправишься сама в Орис? Тебе до него не добраться.
– Нет, зачем же? Сегодня же я сделаю предложение брака магистру Дарию.
– Это святотатство! Маг не может смешать свою грязную кровь с кровью правителей!
– Забавно. В ваших глазах любой мой шаг преступен. – Королева, передумав уходить, вплотную приблизилась к уже стоящей к ней лицом жрице и, вкинув голову, пристально посмотрела в её глаза. – Вы не собираетесь помогать, лишь налагаете запреты. Скажите откровенно – служительницам ведь не интересна судьба Гарета?
– Мы служим Богине, а не королям, – понимая, к чему клонит Тамила, верховная упрямо поджала губы. – Вы приходите и уходите, Она же вечна.
– Даже так… Действительно, кто мы такие, чтобы пытаться изменить свою жизнь. Но давайте немного пофантазируем. Представьте, что конунг станет моим мужем и шаманы Ратуса начнут насаждать здесь его волю, – она понизила голос до свистящего шепота, едва слышного, но оттого не менее жуткого. – Волю жестокого бога, нетерпимого к любой другой религии, для которого нет большей радости, чем искупаться в крови иноверцев. Вы сможете уйти, да. Трусливо бежать, зная, что за спиной останется страшная война. Что тех, кто преклонялся и верил вашей Богине, просто вырежут. Или заставят проклясть Её и присягнуть на веру Ратусу.
– Замолчи!
– Нет, верховная, вы меня выслушаете! Слишком давно жрицы удалились в свои обители, отстранившись от тех, чьи молитвы звучат для их же божества. Вы упиваетесь своей независимостью и возможностью свободно перемещаться порталами, забыв, что там, за стенами, остаются простые люди. Ваши собственные родители. Да-да, те, кто ради вашего же блага расстался со своими дочерьми, потому что иначе – смерть. Вы сами себя вознесли едва ли не выше собственного божества, почитая
