Мне больше нечего тебе сказать. Ты сам все решил. А жаль. Да, на работу с завтрашнего дня оба можете не выходить. Впрочем, у Алены завтра начнется другая жизнь. Игорь Васильевич в бешенстве. Он очень беспокоится о ее здоровье.
– Ну, так пусть побеспокоится о здоровье жены, например.
– Урод! Ты понимаешь, с кем говоришь?
Я сбросил звонок. Федорович звонил еще три раза. И, наконец, отстал. Его сменил, видимо поднятый по тревоге, Мишка. Ему я не мог не ответить.
– Руся, ты как сука поступаешь, – говорил явно пьяный Мишка, – ну на хера же так делать? Я же тебя привел, как человека, а ты… На хера?
– Мишка. Я сделаю все, что бы всем было понятно – ты не при делах. В любом случае ты за меня не отвечаешь.
– Да какого хрена! Федорович щас орал, что если я не разрулю этот рамс, то тоже с работой шиздец. А у меня трое детей. И кредиты.
– Миха. А ты бы продал любимого человека за кредиты, или за работу?
– Хрена ли ты сравниваешь? Тебе побаловаться, а мне разгребать. Эта Алена, она же убитая на всю башку.
– Рот закрой. Не истери. И слушай. Я все разрулю сам. Но про Алену лучше молчи.
Видимо, что-то услышал в моем голосе Миха такое, что замолчал. И только спросил: – Так у вас что, все так серьезно?
– Брат. Ты даже не представляешь, насколько. Прости.
– Ладно. Это ты прости.
Все-таки он по-прежнему был тем же самым Мишкой. И сейчас, будь он с нами, полез бы в драку с теми, из машины. Я его очень хорошо знал.
– Дурдом, – выдохнул я.
Алена замотала головой.
– Сумасшедшая площадь.
– Да. Сумасшедшая площадь.
Мы шли домой – теперь уже к нам домой. Снег заметал за нами следы, что бы на нем отпечатывались следы уже других людей. Мы уходили от нашего прошлого. От самих себя – прошлых. От границ круга обреченности. Я вел Алену по белому городу, как по нарядному дворцу. Мы и представить не могли, какой путь нас ждет. Но мы шли, шли, шли…
Глава IX
***
Время. Единственный бог, официально признанный наукой. Время не имеет материального воплощения. Но оно имеет власть над любой материей. Никакое вымышленное и персонифицированное людьми верховное существо не имеет такой власти, как время. И бог этот самый безжалостный. И бесстрастный.
Сейчас я сидел на темной кухне, курил, и размышлял о том, как время трех прошедших месяцев спрессовалось для меня в плотное пространство событий и лиц. Так уплотняется материя после взрыва и смерти гигантской звезды. И на этом месте образуется черная дыра. Говорят, что через нее можно попасть в иные миры, с другими законами природы и бытия. Близость черной дыры чувствовалась за окном. Она ощущалась в громком тиканье старого будильника. Любое приспособление для измерения времени, вернее, для отсчета твоего личного пребывания в нем, будь то деревянные ходики с кукушкой, или цифры на экране смартфона – это и иконы безжалостного бога, и его слуги, управляющие всеми процессами в этом мире. Старый будильник сейчас отсчитывал отведенное нам время тишины. И с каждым звуком его оставалось
