проспекта, неся на плече чудовищное животное, и это доставило мне удовольствие. Иногда я ходила с пучками разноцветных перьев, порой с охапками тканей – машины-то не было, а сегодня перенесла из соседнего магазина лист оргалита и связку дров, чтобы придать листу твердость. Неожиданно выяснилось, что при размере метр семьдесят на два семьдесят оргалит начинает неприятно прогибаться и закручиваться. Приходилось оббегать лист то справа, то слева, подтягивать его и подволакивать, постоянно попадая под это невыносимо нестабильное полотно. Если бы не лед, это была бы абсолютно провальная операция. И как я потащу эту штуку до места дислокации, и как вообще с этим работать? Столько вопросов… А совершенно незаметное в обычной жизни расстояние от магазина хозтоваров до дома превратилось в бесконечную пытку. Спасли меня два таджика (или узбека, я не очень понимаю, как их различать), которые, ни слова не говоря, просто подхватили листы и донесли их до ворот. На втором заходе в магазин я стала богаче на кучу реек, гвозди, ножовку и металлические петли – надо же все это как-то ставить на землю. Автоматически пришла в голову классическая форма складня. Так и легче нести по частям, и не дробится изображение. Можем считать, что первый перформанс в моем проекте уже случился.
Мама позвонила поинтересоваться, не прошел ли мой припадок гениальности, и подробно описала, что могло бы стать настоящим проектом. По ее словам не хватало зрелищности.
– Надо жечь, – заявила она. – Делай из бумаги и жги. Корабли, вышки нефтяные, что хочешь, но потом все это преврати в большой костер! И тогда это действительно зрелищно. Все запомнят, будут рассказывать, у тебя появятся последователи во всех городах… Можно спалить портреты политических деятелей или символические деньги, но тогда будет скандал, и тебя посадят, но неизбежно прославишься. Помнишь, твой приятель Миша именно этим в Париже и занимается.
– Пусть Миша и занимается дальше…
Хорошая идея, да, уже на втором костре меня повяжут и посадят по какой-нибудь статье. Это абсолютно точно – пожарные не дремлют, а у меня нет удостоверения пиротехника и права на работу с огненной стихией. Но если задуматься, Питер достоин не огненных плясок – он никогда не был языческим городом, огнепоклонников тут не водилось, и это не отражает его сути. Здесь не горят страсти, они, наоборот, затухают, леденеют… Что мучает нас сильнее всего? Какие проблемы мы решаем? Что зацепит любого, что заставит пройти по тому пути, который я предложу?
Но мама не питерский персонаж, она существует вне пространства и поэтому видит мир структурированным и четким, она никогда не поверит, что тишина может привлекать людей сильнее, чем крик. Может, она и права, но жить в визжащем мире невыносимо. Так просто заставить говорить о себе, убив кого-нибудь с особой жестокостью. Идеально – это сесть в тюрьму, тогда появляется ореол мученичества от системы, что обожает интеллигенция, которая вознесет меня на знамя, какую бы глупость я до этого ни сделала. Элементарно так привлечь внимание, но обернуть зрачки в душу,
