ганце коп, то есть не на всю голову, а так, слегка. А что, какое ни есть, а всё-таки развлечение. Ведь в душе он был не просто актёр, а актёрище! Ему не стоило никакого труда убедить себя, что его рассудок пошатнулся под воздействием обстоятельств.
Но главное – чтобы в это поверили другие. И что вы думаете, они таки поверили. С этого момента начался процесс перевоплощения по Станиславскому. Его перегруженная мыслями голова почувствовала себя достаточно мудрой и не зависящей от мнения других. Он не сразу осознал своё величие. Сначала аннексии подверглось сознание – и пошло и поехало. В конце концов он окончательно сроднился с ролью мудреца, его речь стала размеренной и более убедительной. Так, во всяком случае, ему казалось, а он привык доверять своим ощущениям. Мася уже не говорил, а вещал. Над ним стали тихо посмеиваться не только взрослые, но и подростки, и даже дети.
Он родился и вырос на Малой Арнаутской, и вся его жизнь была, как на ладони старого одесского дворика. Соломон Волкович находился в образе мудреца двадцать четыре часа в сутки, так что застать его врасплох было невозможно. Соседи считали, что он поехал мозгами, правда, отъехал недалеко. Но в том, что он уже в пути, никто не сомневался.
Слухи о его величии быстро обрели плоть и стали гулять не только по знакомым дворикам, но и по улицам Молдаванки. Подростки даже придумали такую игру под названием «Я вас слушаю». Так звучала из его уст первая фраза, когда к нему обращались молодые люди якобы за советом. Те из них, кто в течение дня удостоились аудиенции, собирались по вечерам в соседнем дворе и путём голосования определяли, чей рассказ о встрече с мудрецом был самым смешным. Победителя награждали бутылкой портвейна, проигравшие скидывались, и они дружно распивали приз победи- теля. Всем было весело, но больше всего Соломону Волковичу.
Усталость, сонливость и прочие возрастные примочки как рукой сняло.
Старость и одиночество на время отступили и ждали возвращения своего погасшего звёздного часа. Роль удалась на славу, но хотелось большего. Вот бы перевоплотиться в короля Лира, тайно мечтал Маклер, но это уже попахивало настоящим сумасшествием, так что с этой ролью он решил повременить. Однако происходящие события никак не влияли на жизненное расписание Маси. Он был педант, и этим всё сказано. Он сводил не только концы с концами, но и одиноких людей. Каждый из его клиентов шёл своей дорогой к одиночеству, к той точке неизбежности, находясь в которой стирались грани между настоящим и будущим, и только сила инерции позволяла им перейти пустыню под названием день. Одиночество – это необитаемый остров, вокруг которого на тысячи километров никого. Нет, люди, конечно, есть, но они находятся в параллельных мирах. Представьте себе, что Эйфелева и Пизанская башни стоят у вас во дворе или растут в саду, как дерево познания добра и зла. Вот на такой остров и приходил Соломон Волкович, и, как Дед Мороз, раздавал подарки в виде надежды на новую жизнь. Мася паровал своих голубков, строго придерживаясь
