быть, получится уговорить ее присмотреть за моим котом…
«Хотя, это несколько глупо, – появляется мысль. – Ты же ее не знаешь, правильно? И собираешься дать ключи от квартиры?». Голос разума начинает пилить меня.
Я включаю логику: «Даже если она что-нибудь возьмет, не думаю, что это будет иметь большое значение для меня. Все равно я там только ночую. Квартира – хранилище моих костюмов, маек и джинсов, которые я перестал носить очень давно из-за отсутствия поводов и наличия жизни на работе».
– А как же телевизор? А что насчет заначки? – говорит голос рассудка и здравого смысла.
– Там не так много и, если заработал эти деньги, то повторить это будет не сложно. А там, в будущем можно и удвоить, – отвечаю я.
– Но ведь эти деньги могут помочь тебе начать заниматься музыкой! – вдруг выпаливает разум, и именно это «но» обжигает мое нутро. Он попал в точку, и от этого внутри так паршиво. Он поселил во мне сомнение в намерении довериться Мелиссе. И теперь я понимаю, что денег, спрятанных в квартире, хватит на запись нескольких песен и должно хватить на съемки клипа. Я все время наблюдаю и поддерживаю мониторинг цен. Эта тема – моя Ахиллесова пята, и рассудок тонкой палочкой бамбука ударил по ней не чтобы убить, но чтобы охладить мой пыл. Это хранилось слишком глубоко… И я следил за положением дел не потому, что вынашивал какой-то совершенно потрясающий план о построении карьеры, нет! Мной руководил простой интерес, когда каждый раз я уточнял расценки.
– Ну и ладно. Я готов заплатить за свое доверие столько, сколько потребуется. Главное, чтобы кот был сыт и доволен. Кот – единственный, кто у меня есть, – нахожу я отговорку, которой достаточно для рассудка, и он успокаивается, но не остается довольным общим исходом диалога.
«Да, конечно! Я подожду тебя», – пишу ответное сообщение девушке, с которой познакомился в очереди.
***
Длинные тоннели городских вен,
Тельца движутся стремительно, но нет
Стремления в слепых с детства глазах,
Тельцами движет бытовой страх.
Сердце города бьется помпой,
Мы переполняем его, создавая заторы,
Наша масса напоминает тромб,
Рано или поздно мегаполис умрет.
Судорожно сведет сердце удар,
Погаснут все лампочки на всех столбах,
Тьма в окнах жилых скроет жизнь,
И мы застынем до наступления утра.
А утром нам скажут:
«Город больше не оживет.
Никогда».
Поэма.
Иду по пустой улице, наполненной лучами фонарей,
Ночь скрывает мысли, что множатся в моей голове.
Я просто иду по прямой, чтобы убить свое время,
Я иду куда-нибудь, чтобы промотать до самого утра.
