заночевать у костра. Тут нечисть не водится? – я указал на лес.
– В этих лесах – нет. Это охотничьи угодья его величества, – ответил сэр Жеральд, – а вот подальше…
– Ну, пока мы здесь, а не подальше, можно не беспокоиться, – резюмировал я.
Мы спешились, стреножили коней – они принялись мирно щипать травку, – а сами занялись оборудованием бивака.
Нам повезло: невдалеке проходила караванная тропа, и там, в окружении скальных обломков, обнаружилось место для очага. Но я бы удивился, если бы его не нашлось.
– А что, сэр Жеральд, не приходилось готовить дичину на этом месте? – вскользь поинтересовался я.
Он покачал головой:
– Нет, так далеко мы не заезжали. Это караванщики. Дорога проходит из Борейи в Сибелию. Через столицу, но до неё полдня пути. Мы обычно располагались ближе к замку, чтоб была возможность послать слуг за следующим кувшином вина! – он подмигнул. – Закончим эту кампанию, и я покажу настоящие охотничьи места!
– Спасибо, сэр Жеральд, ты настоящий друг, – ответил я, подбирая здоровенный сухой сук.
В походе мы были равны, не считались родовитостью, не чванились знатностью… Да, собственно, пока и не представлялись друг другу по титулам. И потому хворост и сучья собирали сообща. Да и то сказать – те сухие стволы, что мы подтащили к костру, одному трудно было сдвинуть с места. А вместе, чего ж – разминка.
Когда я вернулся к костру с последней охапкой хвороста, сэр Жеральд что-то рассказывал Юнису, возящемуся с тонкими прутиками и сухим мхом: он укладывал их в конструкцию, отдалённо напоминающую некий гибрид шалаша в Разливе с индейским вигвамом.
Я прислушался к болтовне сэра Жеральда:
– Против единорогов лучше всего выпускать коров. Или быков, но специально отобранных: чтобы рога у них не торчали в стороны, а были направлены вперёд и вверх. Ты скажешь, что рыцарь будет нелепо смотреться верхом на корове? Отнюдь! Должным образом подобранная сбруя, напротив, способна возвеличить седока. Лучшую лошадь можно загубить вместе с седоком, если седло подобрано неправильно, – и он выразительно посмотрел на меня.
Но я молча положил хворост поодаль от намечающегося костра, а сам сел поближе.
Сэр Жеральд продолжил:
– Иная корова сто очков форы даст иному быку, почему я и сказал, что против единорогов лучше выпускать коров…
– А почему? – спросил Юнис.
– Очень просто! Рассуди сам: при использовании клинкового оружия, к которому можно отнести и рога, владеющий двумя предметами вооружён дважды… – сэр Жеральд отмахнулся от налетающего комара. – К тому же, если единороги способны только на прямые колющие удары, то корова с изогнутыми рогами может наносить и боковые, то есть сражаться направо и налево. Не будем забывать и о резервировании! Что станется с единорогом, который в пылу схватки потеряет единственный рог? И не имеет значения, сломает он его сам, либо
