style="font-size:15px;"> Данная сцена трагедии лета 1941 года почти полностью основана на реальных событиях, описанных в мемуарах Л. М. Сандалова.
Предчувствия генерала Коробкова не обманули. 22 июля 1941 года он был расстрелян, как один из виновников военной катастрофы… И решение посоветоваться с Павловым о том, чтобы поднять 42-ю стрелковую дивизию, явилось краеугольным камнем на условном надгробии командующего 4-ой армии генерала-майора Александра Андреевича Коробкова. Нужно было, никого не спрашивая, взять и поднять эту дивизию по боевой тревоге! Имел право!
Ну, а отсутствие проводной связи резко сужали возможность управления войсками в условиях нарастающей неразберихи и зарождающейся в душе командования паники! Они-то знали, что хорошо подготовленных оборонительных рубежей не было…
А в это время группа немецких диверсантов обер-фельдфебеля Вернера продолжала уничтожать линии связи. Вместе с остальными отрядами полка «Бранденбург-800».
Символом ночи с 21 на 22 июня 1941 года были оборванные провода и поваленные телеграфные столбы. В принципе, этот стереотип не противоречит историческим фактам.
Глава 9. 22 июня 1941 года. Первые приобретения отряда Старновского
– Их нельзя трогать до приезда милиции! – испугано проговорил Воробьев, глядя на лежащие возле придорожных кустов трупы шофера и председателя.
– Это верно! – подтвердил Черкашин.
Лейтенант внимательно осматривал убитых, не дотрагиваясь до них. Оба лежали лицом вниз, но опознать их было несложно по одежде. На пыльной дороге были видны следы волочения, которые начинались с середины проезжей части. Там же виднелись следы шин грузовика.
Лейтенант негромко спросил:
– Кутенко, Камышев, вы тут ничего не трогали?
За обоих ответил Камышев:
– Нет, товарищ лейтенант! Как увидели, сразу поняли, что они того… Мертвые! Мы ведь побежали к полю, следить за бомбежкой!
Лейтенант кивнул, доклад принят. Вспомнил, что разведчики доложили о бомбежке. Следы дыма они увидели в стороне учебного лагеря, а вот взрывы уже застали далеко в стороне. Очевидно, бомбили дорогу западнее лагеря. Старновский вздохнул. Предчувствия были недобрые. Если их батальон снялся с лагеря и направился в Брест, то как раз на дороге их и могли накрыть. А тут еще убитые появились.
Лейтенант вспомнил, как он неуютно себя чувствовал вчера вечером, глядя на кромку леса. Теперь он все понял. Кто-то караулил машину председателя. Смотрел на них. Вот этот взгляд он и ощущал странным образом. Теперь Александр в этом был уверен!
Старновский осторожно перевернул тело Павла Прокопьевича, внимательно посмотрел на рану. Удар был нанесен точно в сердце.
– А шофера ножичком по шее! – заметил Черкашин.
– Тебя, кажется, Виктор зовут? – спросил его лейтенант.
– Ну да, Витюня!
– Виктор, а тебе не кажется, что их убил профессионал?
– Опытный
