их в кузов и уселись за кабиной на лавке.
Разбитной старший матрос из постоянного состава запустил двигатель, и ГАЗон выехал из ворот части в город.
День выдался солнечным (что было редкостью), и мы с удовольствием вертели головами по сторонам, поскольку в увольнениях еще не бывали. Все было интересным: и морской собор на Якорной площади и обводной канал, и прочие достопримечательности.
На обратном пути, когда мы везли пустые термосы назад, старший матрос остановился, вылез из кабины на подножку и, обернувшись к нам, спросил, – бухнуть не желаете, пацаны? Могу организовать.
Мы тут же скинулись и отдали ему деньги.
Водила свернул в какой-то проулок, встав у магазина, быстро сбегал туда и вскоре вернулся с тремя бутылками «Солнцедара». Одну оставил себе, а две отдал нам.
Мы тут же спрятали их в пустой термос, а когда приехали в часть, тайно доставили в класс, где предстояло убраться.
Закрыв снаружи дверь на ключ, выпили обе бутылки и, решили немного придремнуть, удобно устроившись на скамейках.
Разбудил нас стук в дверь.
Чмур прошагал к ней и провернул ключ: в класс, попыхивая трубкой, вошел командир.
– Смирна! – завопил Степка (мы с Женькой вскочили и вытянулись)
– Вольно, чем занимаетесь?
– Убираем по приказу дежурного класс!
– Ну-ну, – сказал командир, покосившись на машку и ведра с водой. – Продолжайте.
После чего вышел за дверь и удалился.
С минуту в классе стояла мертвая тишина.
– Да, нарушил ее Женька. – Повезло. А то отправились бы на губу в другом качестве.
Донимали нас в ту зиму и постоянные снегопады, в связи с чем кроссы нередко заменялись чисткой снега.
Рано утром на плац выводились несколько рот с лопатами и скребками.
До завтрака от снега не оставалось и следа, но днем и ночью он шел снова, и вечером мы вновь брались за орудия пролетариата.
В связи с насыщенной умственной и физической деятельностью, нам постоянно хотелось есть.
Питание, в школе, было организовано прилично.
На завтрак подавались поочередно гречневые, перловые, пшенные или ячневые каши с гарниром или молоком, чай, сахар, масло.
На обед – овощные салаты, первое и второе (обязательно с мясом), компот или кисель. На ужин – картофель и рыба. Белый хлеб по норме и ржаной без ограничения.
Заветной мечтой каждого из нас было попасть в наряд на камбуз.
Во-первых, там можно было вволю порубать*, а во – вторых, побыть в тепле и чего-нибудь слямзить. Типа чернослива, сгущенки или печенья.
В этом же притягательном месте, в поте лица осваивали славную профессию лодочных коков полторы сотни будущих флотских «кормильцев».
Уже в ту пору, курсанты – коки несколько отличались от нас.
Мы были худы, обветрены и злы.
Они
