что я ленинградец?
– Так вы про мои ботильоны сказали, что в них ходить по Эрмитажу, а не ехать в Казань.
– Ничего себе у вас память, – Громов покачал головой. – Я уже забыл, что сказал, а вы помните.
– Память у меня хорошая, да. Пожалуй, даже слишком. Я ведь все-таки музыкант, слух слухом, но многое приходится тупо запоминать. Ну, и не только музыкант, еще кое-что… Но все-таки, если вы не ленинградец, откуда всплыл Эрмитаж?
– Я не ленинградец, но учился в Ленинграде.
– Завидую, – перебила она. – Ленинград… Белые ночи…
– Ленинград, Елена, это прежде всего проходные дворы, – усмехнулся он. – И подъезды, пропахшие кошками, хотя за пять лет учебы я не видел на улице ни одной кошки.
– У каждого свое вИдение. А где вы там учились, Александр?
– В университете, на факультете прикладной математики и процессов управления. Жил в общежитии, Эрмитаж не так уж далеко. Тем более, что в те времена это ничего не стоило.
– А откуда вы родом? Говорили, что из Белоруссии, я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. Из местечка Кобрин, на польской границе. Мой отец был военный, всю жизнь мотался по гарнизонам. И я с ним где только не жил… на самом деле не жил нигде. На последнем курсе женился на иногородней, и уехал к ней на Урал. Своего дома никогда не было. Наверное, поэтому так легко уезжаю куда угодно. Удовлетворил?
– Пока да.
Елена кивнула.
– Теперь ваша очередь, – сказал он. – Я не женщина, но тоже хочу удовлетвориться. В котором поколении вы москвичка? Думаю, что как минимум в пятом.
– И вовсе нет. Я как раз та лимита, которую вы ругали. Только не из Люберец, а с Украины.
– С Украины? Ни за что бы не подумал.
– Да, с нее. Сейчас стали говорить – «в Украине», в мои времена были «на Украине».
– В мои тем более, я вас существенно старше.
– Да уж, вы мне в отцы годитесь, кто бы сомневался… Так вот, я родилась «на» Украине. В Севастополе. «Гордость русских моряков», помните? Папа у меня был капитан торгового флота. В Москву попала так же, как и вы – после училища поступила в консерваторию, в восемнадцать лет вышла замуж за москвича, там и осталась. Так что дочки москвички действительно в большом поколении. Но им это пофигу, младшая уехала в Казань.
– И вышла замуж за татарина, который вас не любит?
– Мой зять хуже татарина, он просто козел. Или я для него – козлица, одно из двух. В общем без разницы. Старшая точно такая же – из ночного клуба поедет хоть куда. Вот такая у меня жизнь. Папа умер, в Севастополь не езжу, сами знаете, как туда сейчас русской… Да и вообще я ни к чему не привязываюсь. Ну, почти ни к чему. Во всяком случае, не к месту жительства. Лишь бы было удобно ездить, где погулять и хорошие магазины поближе. В Севастополе жила и радовалась, теперь в Москве хорошо. Окажусь в другом месте – там станет точно так же. Только две вещи в жизни и люблю всерьез.
– Какие? – спросил
