молока и поставил их в микроволновку слегка подогреть. Плеснул немного молока в миску Малявке, которая проснулась и крутилась рядом. Затем мы прошли на террасу и уселись в ротанговые кресла.
– Римская луна, – произнесла жена, глядя на красавицу-луну.
– Почему «римская», а не «минская» или «бобруйская»? – я хохотнул, довольный своей шуткой.
– Ни в Минске, ни в Бобруйске, нигде либо ещё, мы не сидели под такой красивой луной на ночной террасе со стаканами в руках. Только в Риме. Правда пили не молоко, а вино. Помнишь?
– Помню. Помню, что никогда не видел нашего Женьку таким раскрепощённым, как в те римские каникулы. Впрочем, они оба тогда на ушах стояли, так им нравился отдых на Средиземном море.
– Было, – жена помолчала, прикрыв глаза, затем спросила, – ты не считаешь, что сказка, которую ты рассказываешь детям на ночь, как минимум жестковата?
– Так и есть, жестковата. Но они воспринимают её адекватно, так как отождествляют братьев-галлов с собой, а у них всё хорошо, папа и мама рядом, войны нет, боёв на арене тоже. Они не воспринимают её всерьёз, они воспринимают её как очередную чудную папину сказку. А ты откуда знаешь, о чем я им рассказываю? – я был в курсе, что каждый раз, когда я рассказываю сказку детям, она сидит на пуфике под дверями детской спальни и слушает, но все равно наклонился к ней и грозным шёпотом спросил: – подслушиваешь?!
– Представь себе, – она мягко рассмеялась, – я всегда подслушиваю под дверью, когда ты повествуешь им свои чудные истории и, между прочим, всегда удивляюсь твоей фантазии. Тебе бы писателем стать, а не учёным.
– Думаешь? Они же скучные и нудные, эти истории.
– Тогда ответь, почему дети ждут их с таким нетерпением?
– Потому, что у нас особенные и самые обалденные дети.
– Несомненно.
Мы потянулись друг к другу через спинки кресел и поцеловались. У моей жены не смотря на возраст, губы цветом, как губы грудного ребёнка и мне безумно это нравилось. Сейчас они вдобавок имели вкус молока, пахли молоком, а это мне нравилось вдвойне.
– Как у тебя дела на работе? – через какое-то время спросила жена. Я вздохнул:
– Загвоздка на загвоздке. Я тебе рассказывал, про образец металла с другой планеты, который нам поручили исследовать? Который день мы ведём с ним безуспешную борьбу.
– Ты говорил, но не упоминал что это такое. Метеорит?
– С метеоритом мы бы справились в два счёта. Я, как обычно, захожу слишком далеко, рассказывая тебе об этом, ведь на эти исследования наложен гриф секретности, но ты же у меня большая умница, потому я слегка приоткрою для тебя завесу тайны. Это не метеорит, не образец руды и не иной кусок металла природного происхождения. Это изделие. Образец инопланетных технологий. Готовое законченное изделие из металлического сплава. И именно из-за особых добавок в сплаве, мы не можем к нему подступиться. Он мгновенно поглощает теплоту и практически не нагревается даже от газовой горелки. В то же время прекрасно
