взяв этого мальчишку под своё покровительство. Наблюдая за своим приёмышем, Цезарь не слышал криков неистовствовавшей вокруг толпы, не видел боя, что сопровождался этими криками и только, когда выражение страха за жизнь брата на лице Гена сменилось интересом и восхищением, Цезарь расслабился и перевёл взгляд на сражавшихся гладиаторов.
На арене Арс разворачивал действо. Он танцевал вокруг Секста свой удивительный танец и ни Секст, ни наблюдавшие за избиением великана зрители, не могли просчитать, куда будет нанесён следующий удар. Секст уже был практически обездвижен, ведь на правой икроножной мышце у него вздулся отчётливо видимый с трибун ужасный чёрный кровоподтёк. Левая икра, в свою очередь, была разорвана наконечником копья. Из неё обильно текла кровь, обагряя песок вокруг раненного исполина. Тем не менее, Секст оставался достаточно грозным и опасным. Арс двигался вокруг него быстро и в то же время плавно. Он как будто скользил над песком. Именно это скольжение мешало Сексту и зрителям угадать начало очередного удара и место, в котором он завершится. Обломки копья мелькали перед Секстом, но благодаря огромному щиту он был хорошо защищён, а осознав, что противник не стремится убить его, ещё и спокоен. Закрывшись щитом, он искал способы снискать победу, однако его меч постоянно рубил пустоту.
Поиграв с Секстом несколько минут на радость публике, Арс решил, что пора заканчивать бой и в неуловимом ударе обломком копья сломал Сексту нижнюю челюсть. Удар оглушил Секста. Он грохнулся на спину и несколько секунд лежал без движения. Арс уже собрался обратиться за решением судьбы Секста к зрителям, но великан зашевелился и начал подниматься на ноги. Галл дал ему встать, принять оборонительное положение и снова закружил вокруг него. Сделав несколько обманных движений, позволил Сексту раскрыться и новым ударам сломал ему нос. Исполин вновь опрокинулся навзничь, разбрызгивая кровь из разбитого лица. Больше он не поднялся.
Арс отбросил в сторону уже не нужную часть обломанного древка, подошёл к поверженному великану, снял с головы его шлём, поставил колено ему на грудь, а наконечником сломанного копья нацелился исполину в шею. Секст был без сознания. Он тяжело дышал, издавая булькающие звуки, а в том месте, где недавно был его нос, пенилась большими пузырями кровь. Когда Арс поднял взгляд на трибуны, чтобы узнать решение зрителей, его глаза выхватили из многоликой толпы лицо брата. Ген стоял, взобравшись на скамью, одетый как зажиточный горожанин и тянул большой палец правой руки вверх. Решение остальных зрителей стало для Арса безразличным. Он рывком перевернул поверженного противника на живот и заботливо уложил его голову на бок, чтобы до сих пор не пришедший в сознание Секст не захлебнулся собственной кровью. Затем встал в полный рост и, не отрывая взгляда от брата, направился к трибуне, на которой тот сидел. Он не видел, что справа от него Цезарь показывал тот же жест пощады, что и Ген, одновременно давая распоряжения своей страже…
