кажется, что кроме Вас ныне, как лучшего ученика Кузмича, его никто толком не знает. А ведь в своё время с Левитаном конкурировал. И, скажу, успешно. Ну, как?
Фёдор задумался. Заманчиво. Неврева он знал очень хорошо, но жанровых художников того времени и близких по манере к Невреву было не мало. Страшновато облажаться.
– Да Вы не спешите отвечать. Я живу там же, у Кузмича, точнее у его дочери по старой дружбе. Телефон Вы знаете, подумайте до послезавтра. Я домой на дневном поезде. Если надумаете, поедем вместе.
Они ещё поболтали, выпили и закусили. Тут Илью отозвали, Фёдор послонялся по выставке ещё с полчаса и, не переставая думать о предложении, отправился домой. Мать ждала с ужином, но Фёдор отказался и рассказал о встрече на выставке.
– И не думай отказываться, – запричитала мать. – Ты ведь сможешь, я не сомневаюсь. Дело-то интересное, вдруг пойдет.
– А, если слажаюсь?
– И что, ну ошибёшься, с кем не бывает. Увидишь, что не уверен, не рискуй, скажи, что сомневаешься, что нужна специальная экспертиза…
Неврев Н. В. 1830—1904. Смотрины. 1888. Москва, ГТГ
Наутро Фёдор позвонил Илье Григорьевичу и сообщил, что готов. На следующий день они вместе выехали и к вечеру были в северной столице. По дороге Илья рассказывал о том, что рынок картин растёт как на дрожжах, что русская живопись всё больше и больше пользуется спросом как здесь, так и за рубежом. Что выставки отдельных передвижников в музеях собирают не меньше зрителей, чем какие-нибудь иностранные импрессионисты… Илья предложил остановиться у него, Фёдор с удовольствием согласился. Он бывал здесь пару раз и не мог не налюбоваться на коллекцию салонной живописи, особым поклонником которой был Илья. На следующее утро привезли картину. Владелец, тщедушный мужичок неопределенного возраста, никак не был похожий на бизнесмена, скорее на его прислугу. Тем не менее, старался держаться как положено, точнее, как он представлял, держатся бизнесмены в очень иностранных фильмах. Картину установили у окна, и Фёдор стал её рассматривать. Практически сразу он понял, что Невревым здесь и не пахло, хотя сюжет был вариантом известного «Торга». Трудно сказать, кто именно был автором. Скорее всего, кто-то из малоизвестных провинциалов. Подпись же в углу явно свидетельствовала, что таки Неврев. Федор пригляделся более внимательно – даже невооруженным взглядом было ясно, что она наложена гораздо позже картины. Фёдор хотел было высказаться, но Илья покивал ему головой, дескать, подождём. Ждали покупателя, точнее того, кому этой картиной мужичок намеревался погасить долг. Причём очень не малый, чуть больше полсотни тысяч долларов. Принесли кофе. Фёдор от волнения пить не мог, сделал пару глотков. Мужичок-же выглядел совершенно спокойно. Похоже, ему эту картину вдули, и он был в ней уверен. Наконец в комнату вошёл… черт побери, Фёдор хорошо знал это лицо. Уж больно часто
