лишь подпись. Мне кажется, что она сделана совсем недавно и даже простая экспертиза на это укажет.
Лицо ещё раз пристально посмотрело на Фёдора и поставило точку:
– У меня есть специалист и, ладно уж, я возьму это на себя. А Вам, естественно, этот расход к долгу приплюсую. И, если не дай бог, Фёдор э… Сергеевич прав, то… Впрочем, Вы сами знаете, что означает то.
Мужичок ушёл и лицо отбыло вместе с картиной, которую услужливо поднес к машине Илья Григорьевич. Вернувшись, он предложил Фёдору погостить ещё пару дней. А если окажется, что картина и впрямь подделка, то лицо обещалось щедро оплатить экспертное заключение. Более того, Илья намеревался свести Фёдора с некоторыми коллекционерами. Авось и им понадобятся его услуги. Прошло два дня и лицо позвонило Илье, пригласив вместе с Фёдором к себе в загородный дом. Не будем описывать жильё олигарха, скажем просто – охренеть. В смысле, что не мы с вами, а охренел Фёдор. Состояние охренения усилилось обедом и конвертом, который на ощупь был ОЧЕНЬ. Как и говорил Федя, подпись на картине была чистым свежаком максимум полугодового возраста, так что никакого отношения к Невреву не имела. Илья ликовал, осыпал Фёдора ласковыми словами, и весь уикенд таскал по коллекционерам, рассказывая историю с Невревым, с каждым разом всё больше и больше привирая в целях наибольшего художественного отображения. Домой Фёдор вернулся как на крыльях. Гонорар составлял приблизительно полугодовую зарплату доцента, а был заработан всего за семнадцать минут. Счастливая мама приодела сыночка, хотя тот как всегда отчаянно сопротивлялся. Обнов Фёдор не любил, костюмы, тем более с белой сорочкой и галстуком, просто ненавидел. Свитер, джинсы, кроссовки – вот то, что он желал и в чём ходил в любое время года. Слух об его экспертизе долетел до родного города, и вскоре последовали первые результаты. Сначала к нему обратился богатей из совсем скороспелых. Ему вдула картину в качестве просто подарка группа подлиз. Ублажить их или ликвидировать зависело от того, чем является картина – дешёвой подделкой или художественным произведением. Пусть даже и не очень знаменитого мастера. Хотя подлизы хором рекламировали картину как неизвестного Айвазовского. Ну, учитывая, что Айвазовский был невероятно плодовит и едва ли на просторах бывшей Родины найдется музей без хотя бы одной его картины, всё могло быть. Тем более, что море, корабли, как тут не подумать на него.
Богатей пустил пыль в глаза, прислав за Фёдором шикарный лимузин. Дом был под стать лимузину – огромный и безвкусный, как у всех скороспелых новых наших. Картина стояла посередине просторного холла. Вокруг столпились подлизы, в углу стоял накрытый столик – выпивка, икра, рыбка. Фёдор подошёл поближе, для солидности достал большую лупу. Хотя надобности в ней не было совсем – ясно, что не Айвазовский. Но и не подделка. Фёдор присмотрелся внимательнее. Подписи нет, точнее, какая-то закорючка, похожая на все буквы алфавита одновременно. Кто же это, неужели Беггров? Очень даже похоже. Федор достал фотоаппарат и сделал пару снимков. Потом скальпелем аккуратно соскоблил
