не стала бы писать это послание, не будь оно так важно. Отринув осторожность, Энира встала на мраморный фонтан, чтобы ее было видно в полный рост и начала дрожащими пальцами развязывать узорную повязку.
Тем временем, толпа словно ожила и начала раболепно кричать хором нестройных голосов:
– Да здравствует султан Дамаск!
– Дамаск!
– Сила Триады!
– Великий султан!
– Справедливейший из всех султанов!
– Султан всех султанов!..
Поняв, что перекричать весь этот восторженный люд голосовых связок не хватит, а рысак Дамаска уже подъезжает к воротам, лира решила действовать. За пару секунд, она спрыгнула на землю и, активно используя локти, пробивалась вперед. Пару раз ее больно толкнули в спину, и она вызвала даже одну заварушку. Не поняв, кто их пихнул, двое мужчин начали разборки. Но чем она закончились, лира так и не узнала. Толпа была настолько плотной, что тяжело было дышать, не то, что в ней двигаться. Однако Энире удалось выбиться в первый ряд и, в прямом смысле слова, вывалиться на одного из карберов. Стражник тут же ее оттолкнул. Но Эни не для того с такими колоссальными усилиями пробивалась. Словно мышь, она ловко проскользнула между широко расставленных ног карбера, и кинулась под копыта белого мерина султана. Животное недовольно заржало. Стражники тут же кинулись за нарушительницей, но прежде чем они скрутили лиру, она быстро стянула повязку, встретившись с гневным взглядом Дамаска, который за одно мгновение побледнел.
– Помоги, Дамаск, – почему-то перейдя на керабский язык, крикнула Энира, за ошалелым стуком своего сердца не слыша разъяренный вой толпы.
Руки лиры до боли заломили за спину, согнув ее в три погибели. Энира поняла, что ее куда-то потащили, и она уже успела испугаться, что страшно сглупила, но раскатистый голос султана развеял эти мысли.
– Отпустить!
Давление на руки и спину слегка ослабло, но не исчезло.
– Повелитель… – неуверенно начал один из карберов.
– Я сказал, отпустить, – со скрытой угрозой, произнес Дамаск.
Почувствовав свободу, Энира распрямилась, но взгляд не подняла, боясь, что ее глаза увидят карберы. Толпа смолкла. И в этой напряженной тишине, послышался цокот копыт султанского рысака о брусчатку, словно камнепад в горах.
– Натяни повязку, – негромко приказал Дамаск.
Лира повиновалась, и стоило мягкой ткани вернуться на прежнее место, как сильные руки впились ей в подмышки, таща вверх. Султан легким движением поднял ее и, усадив впереди себя, направился во дворец.
Пока они скакали по газону ухоженного сада, углубляясь всё дальше, лира с легкой ноткой паники решала – правильно поступила или нет. Может ли история с Айданом повториться? Прислушавшись к внутренним ощущениям, лира почему-то успокоилась. Дамаск другой.
Остановившись
