в каком она виде. Несмотря на то, что рыжая не мылась уже месяц, хотя, очевидно же, что банные процедуры девушка любила (выловили они ее аккурат сразу после бани), держалась она всегда так, будто находится на королевском приеме. И это подкупало мужчину.
Дамаск ничего не отвечал. Риккарда рассмеялась, запрокинув голову. Когда смех стих, она многообещающе посмотрела в глаза султана, игриво прикусив нижнюю губу.
– Зачем ты пришел ко мне в эту холодную ночь, господин? Ты желаешь согреть мое мягкое тело своими горячими руками?
Копившееся возбуждение развязало руки. Заткнув голос разума, Дамаск резким движением притянул Риккарду к себе, вжав ее в металлические прутья. Девушка захохотала.
– Чего ты добиваешься, рыжая? – прошипел Белый, одновременно проклиная и благословляя разделяющую их решетку.
– Я? Так это же ты ко мне пришел. Ну, хорошо. Если я скажу, что твоей любви, ты мне поверишь? – почти серьезно прошептала Риккарда, мгновение, с интересом наблюдая за султаном, после чего вновь обнажила белые зубы.
Сильнее сжав в кулаке рыжие волосы, Дамаск зло проговорил:
– Так любви не добиваются. Женщины, таким образом, могут нажить только неприятности.
Риккарда схватила султана за руку, которая причиняла ей боль. Девушка прикрыла глаза и, продолжая улыбаться, облизнула губы.
– Что для одной женщины неприятности, для другой желанное наслаждение, – с легкой хрипотцой в голосе, протянула рыжая ведьма.
Чувствуя, как сладкая боль запульсировала внизу живота, Дамаск еще сильнее сжал волосы девушки, желая сделать больно ей. Начав морщиться, Рикка просунула руку через решетку и вцепилась в плоть султана.
– Сука! – ударив металлические прутья, Дамаск, словно ужаленный ядовитым пауком, отпрыгнул в сторону.
Тяжело дыша, мужчина разъяренным волком смотрел на Рикку. Самодовольно ухмыляясь, рыжая вальяжно облокотилась о горизонтальные створки решетки и плавно поднесла палец к губам.
– Шшшшш… – ласково призвала она к тишине, а затем вкрадчивым шепотом добавила: – Ты разбудишь других узников. Да и карберы твои услышат. А ты же не хочешь, чтобы кто-то знал о нашей с тобой запретной любви, не так ли?
Не отвечая на провокацию, Дамаск пошел прочь, перебарывая в себе желание, остаться и послушать, что еще скажет эта порочная ведьма; как еще сможет его к себе завлечь; какой еще даст повод…
– Я буду ждать тебя, мой добродетельный султан, – проворковала рыжая.
Уже поднимаясь по лестнице и выходя из подвала, Дамаск услышал отдаленное эхо смеха Риккарды. Испепеляющее разум желание требовало выхода. Добравшись до своих комнат, Дамаск велел привести ему наложницу.
Миловидную девицу султан не отпускал до самого утра, снова и снова гоня от себя мысли о рыжеволосой ведьме.
Следующий день принес трезвость Белому. Вчерашний визит в каземат к Риккарде он
