что настоящая история Пугачёва совсем не такая, какой её тогда представляли. Уж не потому ли её и разрешили печатать…
Догадывался хотя бы по ряду несоответствий и многим странностям, которые мыслящего человека невольно озадачивали.
Бывали бунты и мятежи на Руси и прежде. Классические бунты классически и подавлялись. Будь то Разин или Болотников…
В «пугачёвщине» же никакой классикой и не пахнет.
Это чтобы к шайке-то разбойников примыкало духовенство, причём высшие его чины?! Или чтобы на сторону самозванца переходили отборные кадровые эскадроны донских казаков с их хитромудрыми и обычно осторожными атаманами?!
Ну, а про «чёрный люд», как писал Пушкин, мы и не говорим…
Дело дошло до того, что государыня сама хотела возглавить огромное войско, снятое с войны с Турцией. Скоропостижный мир на Турцию свалился об ту пору, как манна небесная…
Сам Александр Васильевич Суворов, победитель многих царей, императоров, маршалов и прочих визирей был поставлен против разбойника во главе регулярной армии.
Сама Екатерина проговорилась чисто по-женски, что против Пугачёва была «наряжена такая армия, что едва ли не страшна соседям была».
А как расценить, что войско Пугачёва было грамотно организовано и управлялось настоящей Военной коллегией с полевыми судами и прочими известными атрибутами?!
На подвластных территориях зачиналась кипучая административная деятельность народного правительства… Ни в разинском бунте, ни в восстании Болотникова, например, ничего похожего и в помине не было.
Потомственному дворянину, генеральскому сыну Александру Чижевскому трудно было понять, каким образом в войске безродного бандита Пугачёва оказались вдруг польские и французские офицеры. Шляхта на стороне разбойника и самозванца?! Что-то тут не вяжется… Или целые отряды, сформированные из обычно смирных немцев-колонистов…
Что-то не стыкуется и в биографии самого Пугачёва. Вначале это – заурядный, малограмотный казак, в военные годы дослужившийся всего лишь до хорунжего, потом вдруг в считанные недели – народный вождь по всем параметрам…
Случались, конечно, местами в разные времена «народные самородки», однако аналитик Чижевский, изучавший летописи всех стран за две с половиной тысячи лет, никак не мог отделаться от мысли, что бунт Пугачёва больше походил на гражданскю войну.
Самозванцев и на Руси хватало, но так вздыбить всю Россию мог только самородок, за которым кто-то стоял…
Опять рецидив Орды?!
А может, тот, кого называли Пугачёвым, и в самом деле был уцелевший в 1762 году царь Пётр Третий, и никакой он не Лжепётр?..
Пушкин, собирая материал о Пугачёве на Урале, неоднократно разговаривал со стариками, которые искренне возмущались, когда он называл его так.
«Это для тебя он Пугачёв, – серчали казаки, – а для нас он настоящий государь Пётр Фёдорович!»
Почему-то
