у тебя такие далеко идущие планы, то ты не захочешь, чтобы император отправил меня в Абверфор.
– Пожалуй, – Эсса разглядывала свои руки.
– Тогда тебе стоит согласиться на объявление о нашем союзе.
– Брак? – подняла глаза принцесса.
– Идея его императорского величества, – пояснил Уоррен.
– Мне надо обдумать, – медленно произнесла она.
– Я защищу тебя от Ветреного, если хочешь.
– Очень мило с твоей стороны, – словно проснувшись, пробормотала она. Посмотрела в пустоту и сообщила: – Но знаешь, этого не требуется. Говорили, что ему не нравятся коротко остриженные блондинки. Я обрезала и высветлила волосы. Он отстал на много лет. Но едва все подумали, что я могла бы выйти за тебя, как он тут же появился. Как думаешь, не придётся ли тебе, в конце концов, ждать у дверей собственной спальни до тех пор, пока он не закончит со мной?
– А Классик ждал?
– Хочешь сравнить себя с Классиком? Ветреного подогревают всего несколько демонов, тогда как Хоакин легионы таких демонов укротил, одел в униформу и вызывает по необходимости. Ты милая маленькая девочка в сравнении с этими двумя. А говорили, что ты – их родственник. Ничего в тебе нет от них. Разве что тоже считаешь меня привлекательной.
– Подожди-ка… – нахмурился Уоррен.
– Ах да, тебя не было на планете, когда Ксенион рассказал правду… Твой так называемый отец, Рональд Мэйн, приходится родным дедушкой Классику. В тебе и мерзком гадёныше Ветреном есть много общего. Наследственность, например. Как интересно, не правда ли?
– Ты…
– Я не лгу. Посмотри в мои глаза снова. Видишь? – она подалась вперёд, улыбаясь. – Можешь звать братцем Ветреного.
Элайн поднял одну бровь и кивнул:
– Я это легко переживу. Выходи за меня.
– Ты больной или сумасшедший?
– А что?
– Я тебя подставляю, кручу тобой, как хочу, рассказываю о том, с кем и как ты связан, а тебя интересует…
– Не думаю, что я могу что-то исправить.
– Имею в виду, что ты должен сейчас предпочесть века в Абверфоре свадьбе со мной.
– Единый мне особого выбора не оставил. Я с ума по тебе схожу, и эта ночь показала, что слаще тебя женщины на земле точно нет. Император хочет, чтобы ты была всем довольна, а я готов на многое пойти, чтобы моя первая и единственная жена была счастлива.
– Мне никогда не быть счастливой, Элайн. И я утяну тебя в ад.
– Ты только так думаешь. В конце концов, всё лишнее отпадёт и останется только то, что ты возьмёшь сама. И это будет то, что сделает тебя счастливой.
– И что же, по-твоему, мне до сих пор мешало взять счастье самостоятельно?
– Политика. И что-то ещё, с чем я разберусь.
– Если оставить эфемерное "что-то ещё", то вспоминается, что ты тоже член принсипата и регент Мэйна на Пенрине. Политика – это твоё.
– Но
