целых три года, – закончила Джессамина и развернулась к входной двери, понимая, что спустя секунды Дар уйдет из нее уже окончательно.
Но, тем не менее, на выход Джессамина не пошла…
–Однако кое-что меня все равно тревожит, Санти, – она повернулась обратно к ней лицом и упала на колени. – Ты то умрешь, моя дорогая, но вот память твоя…
Джессамина осмотрелась в округе, как будто бы пока что просто не слышала кого-то еще в этом поместье.
–Твоей памятью еще смогут воспользоваться, пока ты умрешь до конца. Не знаю, кто и не знаю, через сколько после того, как я уйду, но ждать твоего полного исчезновения я не буду. У меня много дел, – она прикоснулась к ее голове снова.
В этот раз не для того, чтобы успокоить Санти.
В этот раз, чтобы успокоить себя… – А твари, которые могут испортить мне мой Парк, любят появляться в самый ненужный момент. Нет, Санти, даже не пытайся вырваться, – она легко отбросила ее вялую руку, которой она хотела остановить Джессамину. – Секунда и ты все забудешь. Все, что произошло этим днем. Его предложение… И…
Джессамина резко засмеялась.
–Я тоже, как видишь, люблю глупить. Я забыла с Ним Связаться. Как я собиралась стирать тебе память.
Взгляд Санти стал еще более непонимающий.
Она не знала, как можно было прожив столько столетий оставаться живой. Но еще больше она не понимала, как можно было самой решать, когда Дар будет с тобой Связан, а когда нет.
–Уверена, ты не понимаешь, – Джессамина закрыла глаза, понимая, что опасности ожидать от нее было нельзя. – Но и объяснять тебе я уже ничего не буду.
Глаза снова открылись и в них появился тот самый кислотный, яркий, как само зеркало в ад, огонь, который Санти не видела в ней раньше.
Джессамина улыбнулась, выслушав Его приветствие, и вновь прикоснулась к Санти…
Спустя минуту Джессамина уже сидела на качелях веранды этого поместья.
Все еще с пылающими и незаметными для обычных людей глазами…
Чего ты боишься, Джессамина?.. Зачем ты взялась за это…
Сигарета в ее руках медленно тлела, покрывая пепельницу, стоявшую на столе веранды, первым за последние три года пеплом. Она могла бы не задумываться над этим, но даже сейчас, к этому поместью она испытывала уважение.
Однажды Санти оказалась очень полезной.
Та самая, чьи до этого еле горящие глаза наконец превратились в окончательный пепел, потухшего огня.
–Символично, не правда ли? – отвечала Джессамина Дару, который пытался ее переубедить каждый раз, как только она с Ним снова Связывалась. – Пепел остается в этом мире, когда из него уходит огонь. Огонь жил в этом доме, но сейчас там остался лишь пепел той Связи, которую Санти хранила с Тобой. Пепел останется и снаружи этого поместья, – она снова вдохнула дым и ударила сигаретой по пепельнице.
Джессамина…
–Ты же знаешь, – снова дым в ее легких. – Я не остановлюсь.
Ее спокойный голос, которым
