своей внучке огромного железного коня и такую же огромную металлическую машину.
Лиана пока ножками не достает до педалей, которые приводят в движение железные конструкции, принесенные свёкром. Если нажимать на педали, конь шевелит ногами. Пока с этими игрушками одна маета. Они огромные и тяжёлые, но дочка рада. Правда нам приходится таскать её вместе с машиной и конём т.к. она не может сама ими управлять.
Однажды Васька приходит с работы выпивший. Я смеюсь, какой он смешной и весёлый.
«Погоди, ещё кровавыми слезами наревёшься», – говорит мне свекровь. И её слова оказываются пророческими. Васька стал выпивать.
Я устроилась работать, Лиану отдали в ясли.
Придя с работы, домой, я застаю Ваську крепко спящим, а Лиану, играющую на полу в нетопленном доме. Как же можно быть таким беспечным и необязательным! Как плохо, что на мужа нельзя положиться даже в таком простом деле.
Дочка простыла и заболела.
Я вожу Лиану в больницу на прогревание, шею греем лампой, пою дочку прополисом.
Лимфатические узлы стали увеличиваться и сбоку шея опухла. Сначала врачи говорят, что у нее свинка и это скоро пройдёт.
В декабре 1972 года меня с Лианой кладут в больницу.
Врач сказал, что у неё страшный диагноз и мне нужно родить второго ребёнка. Я не верю. Моя жизнь закончилась вместе с этой ужасной болезнью.
В больнице мы лежим с ней до апреля. Всё это время Лиану пытаются лечить.
Малышке нужно сделать операцию и взять биопсию – анализ состояния лимфоузлов, чтобы поставить точный диагноз.
Я боюсь напугать Лиану и не знаю, как объяснить, что ей будут делать операцию. Дочке всего 3 года.
Каждый день в операционную на грохочущей металлической каталке везут детей. Дочка боится каталки и просит меня, чтобы её врач отнес в операционную на руках.
Хирург Волосов по нашей с ней просьбе несет Лиану на руках и проводит операцию.
Без каталки дочке не так страшно. Анализы плохие. Диагноз подтвердился.
От горя я не нахожу себе места. Я должна жить вопреки отчаянию. Я должна надеяться.
В больницу к нам никто не приходит.
У нас нет ни запасной одежды, ни средств гигиены, ни поддержки, ни гостинцев для Лианы.
Васька пришёл один раз пьяный, я прогнала его, чтобы приходил трезвый. Больше его не было. По–всей видимости, трезвость к нему не явилась.
Свекровь не пришла ни разу. Поскольку она работает в больнице (хоть и не в той, где мы лежим), медики её знают, я через чужих людей прошу, чтобы Евдокия передала нам сменную одежду. Мою просьбу выполнили и этим ограничились.
– Ничего, родишь ещё – говорит Евдокия – у меня вон четвёро не пелёнаны выросли. Привяжу к дереву за ногу, и иду в поле работать. Приду, а у него черви аж под губой от мух. И ничего – выросли…
Лиане начинают делать химиотерапию. Вен для капельниц у неё
