мальчика, которого Сумасброд назвал Сиэем, сострадание отсутствовало начисто. Скорее, наоборот, он был даже доволен. Так люди радуются унижению старинного недруга. Я наклонила голову, напряженно вслушиваясь, пытаясь что-то понять.
Сиэй захихикал:
– Жалко, Лил, жалко. Я что, похож на любителя лелеять обиды? Как-то мелковато для такого, как я.
– Мелковато, – согласилась светловолосая. – А еще очень по-детски и очень жестоко. Он страдает, а тебе это доставляет удовольствие?
– О да, Лил. Еще как доставляет!
В этот раз он не сделал даже попытки изобразить дружелюбие. В мальчишеском голосе не было никаких чувств, кроме упоения жестокостью. Я задрожала, пуще прежнего испугавшись за Солнышко. Я никогда раньше не встречала богорожденных детей, но что-то подсказывало мне, что они не больно-то отличаются от обычных. А человеческие дети бывают беспощадны. Особенно когда дорвутся до власти.
Я отлепилась от Сумасброда, желая пойти к тяжело дышавшему мужчине, но Сумасброд резким движением притянул меня обратно. Его рука сжимала мою, точно тиски. Я споткнулась и запротестовала:
– Но я…
– Не сейчас, Орри, – сказал Сумасброд.
Он нечасто называл меня по имени, но я давно успела усвоить: это служило чем-то вроде сигнала опасности. В любой другой ситуации я бы с удовольствием спряталась у него за спиной и постаралась сделаться как можно незаметнее. Однако сейчас я стояла в глухом переулке городских задворок, в окружении трупов и оравы богов, готовых выйти из себя. И нигде ни единого смертного, до которого я могла бы докричаться. Да если бы такой и нашелся – чем, во имя всех глубин Преисподней, он бы мне помог?
– Что случилось с Блюстителями? – шепотом обратилась я к Сумасброду. Вопрос был совершенно излишним; те, о ком я спрашивала, как раз перестали шкварчать. – Каким образом Солнышко их убил?
– Солнышко?..
К моему вящему испугу, переспросил не Сумасброд, а Сиэй. Мне очень не хотелось привлекать их внимание – что его, что светловолосой. Тем не менее Сиэй, кажется, пребывал в полном восторге.
– Солнышко? Это ты так его прозвала? Правда, что ли?
Я сглотнула и попыталась заговорить. Получилось не сразу.
– Он не сказал мне своего имени, ну я и… Надо же мне как-то его называть…
– Нет, правда?
Мальчуган, забавляясь, подошел ближе. Судя по направлению на источник голоса, я была намного выше ростом, но это обстоятельство как-то не особенно утешало. Я по-прежнему не могла его видеть – ни тени, ни контура, а это значило, что в умении скрываться большинство богорожденных ему и в подметки не годились. Я даже его запаха не ощущала! Но вот что касается присутствия… Оно заполняло весь переулок, опять-таки не в пример остальным.
– Солнышко, – задумчиво повторил мальчик. – И что, отзывается он на это имя?
– Ну… не то чтобы… – Я облизнула пересохшие губы и отважилась спросить наудачу: – С ним все
