Эмма, – мы договаривались.
– И я учту наш договор, – ответил Альберт. – Не волнуйся.
– Альберт… – повторила она перехваченным голосом.
– Да, дорогая? – Голос Альберта звучал чересчур спокойно.
– Я бы никогда не привела его сюда, если бы…
Альберт дал ей пощечину, а другой рукой разгладил свою рубашку. Он ударил ее так сильно, что разбил ей губы.
Он опустил взгляд на рубашку.
– Думаешь, ты в безопасности? Думаешь, я стерплю унижение от потаскухи? Тебе кажется, что я так и увиваюсь вокруг тебя, ради тебя в лепешку готов расшибиться. Вчера, может, так и было. Но с тех пор прошло много времени, я не спал всю ночь. И я уже заменил тебя другой. Ясно? Сама увидишь.
– Ты сказал, что…
Альберт платком стер ее кровь со своей кисти.
– Отведи ее в эту сучью машину, Донни. Сейчас же.
Могучий парень крепко обхватил Эмму и стал пятиться назад.
– Джо! Пожалуйста, не мучайте его больше! Джо, прости меня. Прости. – Она кричала, лягалась, царапала голову Донни. – Джо, я тебя люблю! Я тебя люблю!
Решетка лифта захлопнулась, кабина пошла вверх.
Альберт присел на корточки рядом с ним, сунул в рот сигарету. Вспыхнула спичка, затрещал табак. Он сказал:
– Вдохни-ка. Быстрее вернешься в разум.
Джо вдохнул. С минуту он сидел на полу и курил, и Альберт сидел на корточках рядом с ним и курил собственную сигарету, и Брендан Лумис стоял и смотрел на них.
– Что вы собираетесь с ней сделать? – спросил Джо, как только убедился, что может говорить.
– С ней? Она же тебя только что заложила со всеми потрохами.
– И наверняка по веской причине. – Он глянул на Альберта. – Была веская причина, так?
Альберт фыркнул:
– Есть в тебе что-то от тупой деревенщины, а?
Джо поднял рассеченную бровь, в глаз ему упала капля крови. Он стер ее рукой.
– Что вы с ней собираетесь сделать?
– Лучше побеспокойся о том, что я собираюсь сделать с тобой.
– Я беспокоюсь, – отозвался Джо, – но сейчас я спрашиваю, что вы собираетесь сделать с ней?
– Пока не знаю. – Альберт пожал плечами, снял с языка табачную крошку, щелчком отправил ее подальше. – Но ты, Джо, станешь посланием. – Он повернулся к Брендану. – Подними его.
– Каким посланием? – спросил Джо, когда Брендан Лумис, зайдя сзади, подвел под него руки и поднял, заставив выпрямиться.
– «То, что случилось с Джо Коглином, случится и с тобой, если ты станешь на пути у Альберта Уайта и его людей».
Джо ничего не ответил. Мыслей никаких не было. Ему двадцать лет. Это все, что ему досталось в этом мире: двадцать лет. Он не плакал с четырнадцати, но сейчас, глядя в глаза Альберту, он изо всех сил старался не разреветься, не сломаться, не начать вымаливать жизнь.
Лицо Альберта смягчилось.
– Я
