подниматься вверх, как какой-нибудь метеорологический зонд из тех, которые некоторые впечатлительные граждане частенько принимают за НЛО. Теперь, когда ей больше не угрожал Протасов, со своим кошмарным дружком, Мила даже немного расслабилась. Впрочем, по мере того, как расстояние до поверхности земли росло, на смену ему пришла боязнь высоты, и скоро ее охватила такая паника, что она рисковала раствориться в ней без остатка.
«О Господи, я же сейчас упаду! – крикнула она, отчаянно болтая ногами.
«Ерунда! Здесь, во сне у тебя нет тела! А души, как известно, не падают! – это была неплохая мысль, ободряющая, но на смену ей немедленно пришла следующая, полная тревоги:«Тогда как быть с падшими душами, дорогуша?»
– Мамочка! – истошно завопила Мила Сергеевна. – Мама! – в предвкушении падения она зажмурилась.
– Тихо, дамочка, не дергайтесь! – сказал кто-то невидимый, у нее за спиной. Мила, от неожиданности, вскрикнула, забившись еще сильнее.
– Да успокойтесь вы, говорю! Вывалитесь, пеняйте на себя, кхе-кхе! – голос был каким-то странным, словно шел не изо рта, а, скажем, из клюва размерами с чемодан. Тем не менее, Мила решила внять и, с большим трудом все же взяла себя в руки.
– Вот, молодцом, – похвалил невидимый собеседник. – Вот и правильно. Сидите себе тихо. Точнее, висите, кхе-кхе. Тут высота такая, я вам доложу… – он присвистнул, чтобы подчеркнуть, высота действительно головокружительная, – если колдырнетесь, дамочка, такие последствия будут, летальные, никто не склеит. Летальные последствия полета, кхе-кхе.
Только теперь до Милы дошло, что ее крепко держат за подмышки, а воздух вибрирует от ритмичных хлопков, наводящих на мысли о взмахах могучих крыльев. Вроде тех, которые можно увидеть у чучела птеродактиля, посетив республиканский музей палеонтологии. Собственно, она и двигалась вверх плавными рывками, соответствующими этим хлопкам. Где-то над затылком время от времени раздавался клекот, очевидно, издаваемый клювом размером с чемодан. Мила зажмурилась еще крепче. Между лопаток потек пот, спину холодил ветер.
Это же птица Рух![23] – сообразила госпожа Кларчук. – Несет меня, чтобы скормить птенчикам величиной со страуса. Как синица какого-нибудь червячка.
Сказки «Тысячи и одной ночи» попались Миле в подростковом возрасте, и она изрядно продвинулась в чтении, прежде чем книгу заметил и отобрал отец, который, хоть уже давно не жил под одной крышей с дочерью, в редкие свои помещения зачем-то превращался в Цербера.
– Кто ей это дал?! – вопрошал отец, в возмущении поглядывая на тещу. Мама Милы умерла от пневмонии, когда Мила была совсем маленькой, с тех пор она жила с бабушкой, которая, как могла, заменяла мать. – Вы дали, Анна Матвеевна?!
– Так это же сказки, Сереженька? – не поняла бабушка, испуганно глядя из-под очков. – Разве это плохо?
– Сказки?
Гигантский орел или гриф, персонаж арабских сказок. Стал известен в Европе главным образом благодаря приключениям Синдбада, описанным в «Тысяче и одной ночи». Упоминается и другими средневековыми источниками, например, об огромных птицах, охотящихся на слонов, рассказывает великий итальянский путешественник Марко Поло
