кто? Паша. Дружек ваш. По незаконной обналичке специалист.
Мила отвела глаза.
– Вы же сами говорили, Милочка, будто он мухлевал, кхе-кхе?
– Такого я ему все равно не желала, – пролепетала она, борясь с подступающей дурнотой.
– Такова его судьба, – отрезал полковник. – Надоело с махинаторами цацкаться. Сумку давайте!
– А кто это? – спросила Мила, разглядев совсем далеко, над вышгородскими лесами, пару угрожающего вида птиц. Птицы волокли в когтях нечто весьма тяжелое, то ли бычка, то ли крупного человека.
– Ах, это… – Сергей Михайлович отмахнулся, – это наши ребята. Оперативники. Второго подельника вашего задержали. Этого, как его? Протасова. Да черт с ним, с быком тупоголовым. Не берите в голову. Вы сумочку-то давайте.
– Спустите меня, пожалуйста, на землю, Сергей Михайлович.
– Сначала сумка – потом земля, Мила Сергеевна. И давайте-ка без торга. Тут вам не базар, дорогуша! – внезапно посуровел Сергей Михайлович и, дав понять собеседнице, что шутки закончились, яростно щелкнул клювом прямо у нее под носом.
Цепенея под алчным взглядом похожих на стекляшки глаз полковника (недаром сотрудники силовых структур так падки на словечки типа «сокол» или «беркут»), Мила Сергеевна протянула сумку. Украинский поймал ее с ловкостью совы, хватающей обреченную мышь. В следующую секунду могучие крылья расправились, сделали мах, полковник отделился от трубы.
– А я?! – взвизгнула Мила. – Как же я?!
– Вы? – Украинский, вероятно, хотел пожать плечами, по привычке. При этом его крылья сложились. Чтобы не полететь вниз камнем, ему пришлось сделать несколько яростных взмахов, прежде чем он поймал поток восходящего воздуха, и воспарил.
– Вы, дорогуша, меня больше не интересуете. Отработанный, так сказать, материал.
– А как же наш договор, Сергей Михайлович, вы же мне двадцать пять процентов обещали?!
– Вы что-то путаете, кхе-кхе. Я с аферистами не договариваюсь.
– Хорошо! – в отчаянии она протянула к нему дрожащие руки. – Я поняла. Не надо мне никаких процентов, Сергей Михайлович! Только не бросайте меня, пожалуйста, я вам еще пригожусь!
– Пригодитесь? – заклекотал Украинский. – Да на кой черт, спрашивается, вы мне сдались? – он окинул презрительным взглядом ее беззащитное, худенькое тело. Только сейчас Мила сообразила, что обнажена. – Мяса в вас – кот наплакал, честно вам говорю. Яйца снести – и того не сможете. Вы, дамочка, балласт.
– Умоляю! Не бросайте меня здесь! – повторяла она снова и снова, теперь сквозь слезы.
– Да я и не бросаю, – сообщил полковник. Мила решила – сжалился.
– Правда, Сергей Михайлович?
– Передаю, с рук на руки, Милочка, другим нашим сотрудникам. Скоро они за вами прибудут. Недолго терпеть.
– Какие сотрудники? – пролепетала Мила.
– Товарищи Витряков с Филимоновым.
– Они
