Беглецы пятились, великолепный меч валялся в грязи. Рука предала своего хозяина, выронив оружие. Две пары глаз – озера ужаса. Наверно, чуть-чуть я перестарался. Давно не пользовался этим приемом. Даже с бандитами предпочитал ладить по-доброму.
– Спокойно, спокойно, – заговорил я совершенно другим тоном, пытаясь унять в спасенных мной от погони мною же разбуженный страх. – Все миновало, они не вернутся, я не враг вам.
Страх не ушел, но беглецы хоть пятиться от меня перестали. Краем уха я расслышал тихий звук шагов. Кто-то крался. Обернулся. На дорогу вышел Ждан, пряча в колчан арбалетный болт.
– Ну и вдарил ты, – покачал он головой. – Даже меня оторопь взяла, руки задрожали, едва арбалет не спустил. Уж на что привычен к твоим разговорам, а такого не ждал.
– А мне думалось, ты какой-нибудь соломенной вдовушке постель греешь, – усмехнулся я.
– Да какие там вдовушки! – махнул он рукой. – В городе паника настоящая. А мне как-то почудилось, из-за тебя это. Выскочил за стены – глядь, отряд в твою сторону. Испужался я, припустил что было духу. Ан, гляжу, зря.
– Разве я выгляжу настолько беспомощно?
– Ну нет, – замялся он. – Просто не знаю, ну показалось что-то, не знаю я.
Он действительно спешил, даже толком доспеха не застегнул. Я не сомневался в его способности обогнать лошадь. Такая забота показалась трогательной.
– Извини, Искатель, – промямлил мой спутник.
– Да за что извиняться. – Я рассмеялся. – Предчувствия не существует. Ты развиваешься. Твой разум уже весьма остр. Какие-то отрывочные намеки, крохи информации он складывает в целостные картины, которые лишь кажутся предчувствием. Это – нормально, так и должно быть. Ладно, вправь герою плечо.
Наш обыденный разговор повлиял на перепуганную парочку лучше, чем мои недолгие уговоры. Они успокоились. Дружинник поморщился от боли в вывихнутом плече, подобрал меч, стер с него грязь полой плаща и спрятал в ножны. Он и его спутница все еще молчали. Влияние на чувства не проходит бесследно. Оправятся юнцы далеко не сразу.
– Вправь плечо, – повторил я Ждану, который не спешил приступить.
– Я? – удивился он. – Я же раньше никогда этого не делал. Не умею.
– Разве? Теорию ты уже знаешь в совершенстве. Пора к практике переходить.
Что-то в облике дружинника не давало мне покоя. С самого начала какая-то неправильность, мелкая деталь, которую я почему-то упустил. Ждан подошел к нему. Во всех его движениях сквозила неуверенность.
– Ну потерпи, – пробормотал он. – Больно будет. Я ж неопытный, но ты – воин, вас же учили терпеть боль.
– Давай уже, не нуди, приступай, – проворчал тот.
Ждан неумело взял его за руку, другую ладонь зачем-то положил на грудь. Я все понял за миг до того, как мой спутник отпрянул, вскрикнув:
– Это женщина!
– Чего раскричался? – раздраженно бросила та, которую
