отказаться от сиюминутных благ, таких, как еда, деньги или женщины, во имя доброго имени, почёта и уважения. Но Бен понимал в глубине души, что на самом деле они добиваются того же самого, только другим, окольным путём; ведь тот же почёт и авторитет принесёт им и деньги, и прочие жизненные удовольствия, но просто они будут не добиваться их в поту и пене, а «заслуженно получать». Бен мог слушать таких людей, а к таким людям относились и его родители, и вообще большинство его окружения, он мог даже кивать им, выражая понимание их мотивов, но в глубине души он думал: «Вы врёте! Зачем вы всё врёте?»
К третьей группе Бен относил людей духовного поиска, или, вернее, «ищущих духовный покой». Этим, действительно, не нужны были удовольствия этого мира, они мечтали о слиянии с вечным. Это могли быть баптисты или буддисты, или просто не принадлежащие ни к какой религии, но стремящиеся уйти от этого грешного бездуховного мира люди. Бен симпатизировал им, но зачастую он спрашивал себя, не нарушают ли они чужой покой, достигая своего совершенствования? Готовы ли они на самопожертвование? Или на пожертвование своим душевным покоем? Не всегда он мог положительно ответить на свой вопрос.
К четвёртой группе Бен причислял себя. Просто он чувствовал, что не относится к первым трём. Как охарактеризовать эту группу, он не знал. Он думал, что должен сделать что-то для людей, но не знал, что. Он понимал, что уходом от мира нельзя обрести покой, ведь не создал же Творец мир для того, чтобы от него удалялись. Людей, которых он мог бы включить в свою группу, он не знал. Может быть, если бы он был знаком с Леной, включил бы Лену. Но Лена жила в другом поколении и на другом континенте.
Время, когда Лена росла, было тяжёлое, голодное. Продукты получали от работы в качестве «продуктовых заказов». Родители часто ссорились. Лена всегда боялась, когда слышала из своего уголка, где она спала за шкафом, что они ругаются. Обычно мама ругала папу, если он поздно приходил от своей сестры. «Как они относятся… Как ты к семье относишься? Кому она помогает?», – слышала Лена обрывки фраз, долетавшие до неё с маминым обиженным голосом. Лена боялась, что папа уйдёт, и молилась Г-споду, тайно в подушку, чтобы мама успокоилась и перестала бы говорить так плаксиво.
Её спасением были книги и море. Когда в школе не ладилось, и какой-нибудь дурацкий мальчишка обзывал её, или учительница выгоняла её из класса за нелицеприятные вопросы, она шла к морю и поверяла ему все свои неудачи. Оно было её другом, который всегда мог выслушать, и даже посоветовать. Просто надо было уметь сквозь шум волн услышать его советы.
Но главным советчиком и ответчиком была для неё книга. Лена рано научилась читать, и уже в четыре года читала вывески, поражая окружающих. Еще бы, пицкеле малая, а читает: «пиво-воды». Когда Лена ходила в первый класс, мама с папой допоздна работали.
Лена сидела одна дома и читала книжку про Ленина. Она хотела понять, почему он такой великий. Один отрывок из книжки она запомнила надолго, наверное, на всю жизнь. Когда мама Володи Ульянова моет его в четыре года, она
