птицы увеличились, словно были выпущены до конца, и пропороли плечи глубокими бороздами. Тот заорал. Очнулся. Значит, живой. А птица, меж тем, резко накренилась и Тагир чуть не слетел, выпустив из руки кинжал. И все же, он был жутко рад.
– Живой, брат, живой! – радовался Тагир. – Потерпи, скоро посадка.
– Куда? – прохрипел племянник султана, голова которого моталась из стороны в сторону, словно у мертвецки пьяного.
– А вот сейчас и узнаем…
Посмотрев вниз, Тагир попытался оценить высоту. «Пятьдесят метров? Сто? Кто ж его знает… Выживем? Не выживем? По крайней мере я – должен! Ради Камили…»
Подтянувшись еще чуть-чуть на Тимуре, пастух, что было мочи, вцепился в лапу птицы единственным оружием, которое у него осталось – зубами. Почувствовав на губах тошнотворный, какой-то соленый вкус кожи и коричневой крови, стекавшей по подбородку, Тагир сплюнул то, что смог откусить, и снова впился зубами в лапу.
Судя по тому, что птица ослабила хватку, добыча не стоила таких жертв.
Распушенный хвост птицы удалялся стремительно, а ветви толстоствольных деревьев били сильно. Сначала удары приняло тело Тагира, поскольку тот тянул Тимура на себя, однако при очередном ударе о ветвь они поменялись местами, а на землю и вовсе приземлились по отдельности.
Но оба в отключке…
Кристаллы меда равнодушно зазвенели, упав в стальную кружку. В широко раскрытых глазах мусафира читались страх и решимость. По настоянию султана, он выпил два больших стакана сладкого отвара, чтобы скинуть с себя симптомы шока. Он был напуган, но спокоен. Все-таки он и его люди вернулись, а остальные нет. Мусафир прокручивал в голове последние несколько часов, но мысли все не собирались в кучу. И лишь испуганное лицо старика, который впустил их обратно в метро, все маячило перед глазами. И вот теперь он сидел на допросе, отвечая перед султаном… Пытаясь отвечать.
Допив отвар, он вытер губы ладонью и попытался улыбнуться, но улыбка получилась кривой и тут же исчезла при виде выражения лица султана, на котором безуспешно пытались сфокусироваться его большие глаза. Султан не терял над собой контроль, и маска озлобленности и раздражения начала спадать, открывая взору мусафиру усталое старческое лицо.
– Так что же все-таки стряслось?
Нижняя челюсть мусафира, от страха выдвинутая вперед, почти не шевелилась. Наконец, он просто промолвил:
– Они улетели…
Султан потер руками уставшие глаза и встал с места, обходя незадачливого мусафира вокруг.
– Что значит, они улетели? У них что, крылья выросли?
– Нет…
Мусафир мотнул головой и вцепился в чашку, которая была уже пустой. В нервном движении, протерев пальцем ее стальную поверхность, он снова вымолвил:
– Их забрал… Зилант, наверное… Точнее, забрал Тимура, а Тагир ухватился за него…
Султан посмотрел
