будет и до конца.
– Гм! – сказал солдат-сейк из Лудианы. – Вблизи нас стоял в Пирцай-Котале магометанский полк, и их жрец, я помню, он был капрал, когда у него случался припадок, принимался пророчествовать. Но все безумные – орудие в руках Божиих. Офицеры многое прощали этому человеку.
Лама вернулся к языку урду, припомнив, что он находится в чужой стране.
– Выслушайте рассказ о том, как наш Бог выпустил стрелу из лука, – сказал он.
Это пришлось им более по вкусу, и они с любопытством слушали, пока он говорил.
– Теперь, о люди Индии, я иду искать эту реку. Не знаете ли вы чего-нибудь, что могло бы служить мне указанием, ибо все мы, женщины и мужчины, погрязли во грехах.
– Есть только Ганг, один Ганг, который омывает грехи, – пробежал ропот среди пассажиров.
– Хотя, несомненно, у нас, в Джулундаре, есть добрые боги, – сказала жена земледельца, глядя в окно. – Посмотрите, как они благословили нашу жатву.
– Осмотреть все реки Пенджаба – сложное дело, – сказал ее муж. – Для меня достаточно реки, которая оставляет хороший ил на моей земле, и я благодарю Бумию, бога наших мест.
Он пожал узловатыми бронзовыми плечами.
– Ты думаешь, наш Господь ходил так далеко на север? – сказал лама, оборачиваясь к Киму.
– Может быть, – успокоительно ответил Ким, выплевывая на пол красный сок жвачки.
– Последний из великих, – авторитетно проговорил сейк, – был Сикандер Джулкарн (Александр Великий). Он вымостил улицы и выстроил большой водоем вблизи Умбаллы. Эта мостовая цела до сих пор и водоем также там, Я никогда не слышал о твоем боге.
– Отпусти длинные волосы и говори по-пенджабски, – шутливо проговорил молодой солдат, обращаясь к Киму и приводя северную поговорку. – Вот все, что нужно для того, чтобы стать сейком. – Однако же он не очень громко проговорил эти слова.
Лама вздохнул и погрузился в себя; он съежился и казался грязной, бесформенной массой. В минуты тишины пассажиры могли расслышать тихое, монотонное жужжание: «Ом мани падмэ ом!» [7] – и стук деревянных четок.
– Это раздражает меня, – наконец проговорил он. – Раздражают быстрота и шум. К тому же мне иногда кажется, что мы проехали реку.
– Тише, тише, успокойся, – сказал Ким. – Разве река не вблизи Бенареса? А мы еще далеко от тех мест.
– Но если наш Господь пришел с севера, то, может быть, это была одна из тех маленьких рек, что мы переезжаем?
– Я не знаю.
– Но ты был послан мне, ведь ты был послан? За мои заслуги в монастыре. Ты вышел из-за пушки и явился мне в двух видах и в двух разных одеждах.
– Тише, – шепнул Ким. – Здесь не нужно говорить о таких вещах. Я был все тот же. Подумай и вспомнишь. Мальчик, мальчик-индус у большой зеленой пушки.
– Но разве там не было и англичанина с седой бородой, святого среди изображений, который сам подтвердил мое мнение о Реке Стрелы?
– Он и мы отправились
Буддийская молитвенная фраза.
