style="font-size:15px;"> Как можно погибнуть в спорткомплексе? После звонка Доуз Алекс пошла по площади в обратную сторону. Она была в спорткомплексе Пейна Уитни всего однажды – когда Мерси затащила ее на урок сальсы, где белая девица в тесных черных легинсах велела ей крутиться вокруг своей оси.
Дарлингтон настоятельно советовал ей заниматься со свободными весами и «развивать кардиосистему».
«Чего ради?» – спросила Алекс.
«Ради самосовершенствования».
Только Дарлингтон мог ляпнуть такое с невозмутимым видом. С другой стороны, сам он каждое утро пробегал шесть миль и был окутан облаком физического совершенства. Каждый раз, как он приходил к ним в Вандербильт, наэлектризовывалось все общежитие. Лорен, Мерси и даже молчаливая, хмурая Анна выпрямляли спины и становились бодрыми и слегка суматошными, как ручные белки. Алекс хотелось бы обладать иммунитетом против этого всего – его красивого лица, подтянутого тела, уверенной непринужденности. Когда он рассеянно откидывал со лба каштановые волосы, хотелось сделать это за него. Дарлингтон был привлекателен, но в то же время вызывал у нее здоровый страх. По большому счету, он был богатеньким мальчишкой в хорошем пальто, который мог уничтожить ее, даже этого не заметив.
В тот первый день в особняке на Оранж он натравил на нее шакалов. Шакалов. Он резко свистнул, и они с рычанием и гоготом выпрыгнули из кустов возле дома. Алекс закричала. Она развернулась, чтобы убежать, но споткнулась и упала в траву, чуть не напоровшись на низкую железную ограду. Начав общаться с Леном, она научилась всегда наблюдать за вожаком. Лидер мог меняться от комнаты к комнате, от дома к дому, от сделки к сделке, но знать, кто принимает решения, всегда было полезно. Сейчас это был Дарлингтон. И Дарлингтон не выглядел испуганным. Он выглядел заинтересованным.
Шакалы, пуская слюни, кружили вокруг нее с оскаленными зубами и выгнутыми спинами.
Они походили на лис. На койотов, заправлявших Голливудскими холмами. На гончих.
Мы пастыри.
«Дарлингтон, – с напускным спокойствием сказала она. – Отзови своих гребаных собак».
Он произнес несколько непонятных ей слов, и вся агрессия животных улетучилась. Твари исчезли в кустах, подпрыгивая и покусывая друг друга за лапы. Он имел наглость улыбнуться, протягивая ей свою изящную руку. Девушке из Ван-Найс, живущей у нее внутри, захотелось шлепнуть по ней, придушить его, расквитаться. Но она заставила себя принять его руку, позволила ему помочь ей подняться. Так начался очень долгий день.
Когда Алекс наконец вернулась к себе в общежитие, Лорен, выдержав от силы секунд шестьдесят, бросилась на нее с вопросом:
«Ну, так у твоего кузена есть девушка?»
Они сидели вокруг нового кофейного столика и вкручивали в него маленькие пластиковые шурупы, чтобы ножки не шатались. Анна где-то пропадала, а Лорен заказала пиццу. За открытым окном сгущались сумерки, в комнату задувал легкий ветерок, и Алекс
