я почти не осуждала уехавшего мужа. Содержание ребёнка и в самом деле не под силу студентам, не имеющим постороннего заработка.
Через день должен был прийти перевод от родителей. В свое время я легкомысленно пыталась отказаться от их переводов, но папа лишь отмахнулся от моего отказа.
– Молодая семья, дочка, требует больших денег, чем отдельно взятая студентка. Ежели деньги тебе лишние, откладывай. Купишь себе чего-нибудь, – говорил он.
В конце концов мне надоел плач Мишки, и я взяла его к себе в постель, переодев в последний памперс, а использованный просто бросила на пол.
Сына я все ещё кормила, потому дала ему грудь, безучастно наблюдая, как он терзает её своей крепкой ручонкой, пытаясь добыть себе молоко. Мало его было, да и откуда бы ему взяться, если я сама почти ничего не ела!
Это был день, когда я перестала бороться. Вчера ещё я могла поехать домой к родителям, а сегодня у меня не было даже денег на самую короткую телеграмму. Я знаю, мама тут же приехала бы и спасла меня. А так… Никто не мог мне помочь, потому что просить о помощи мне было некого.
И тут приехала она, мать моего мужа.
Конечно же, я её не ждала. Лежала на неприбранной кровати и кормила грудью Мишку. Неумытая и непричесанная.
Даже теперь, спустя шесть с лишним лет, я вспоминаю об этом со стыдом. Уж постирать-то постельное белье я могла бы. У меня ещё оставалась щепотка стирального порошка…
Сквозь тупое тягучее время я услышала, что кто-то идёт к моей двери. И то, что это была женщина в сапогах на шпильках. Потом раздался скрип петель и захлопывающийся звук.
В дверях стояла красивая элегантная женщина, на вид не больше тридцати лет. Она выглядела как королева. И понятно, что она произвела на свет принца.
– Ванесса? – спросила она, чуть приподняв бровь.
Помнится, я вскочила, перестав кормить Мишку. Он, выпустив изо рта сосок, тут же принялся орать. У него с рождения был хороший аппетит.
– Покорми ребенка, я подожду.
Она повела вокруг прекрасными голубыми глазами, словно в поисках места, хотя бы похожего на трон, и, не найдя, осторожно присела на краешек стула, используемого нами вместо дежурной вешалки.
Мишка как ни в чем не бывало принялся сосать грудь, для верности обхватив ее крепкой ручонкой. Нормальный здоровый мальчишка. Почему он плохо спал ночью, мне было непонятно. Как и врачам детской консультации, куда я его носила.
– Меня зовут Марина Константиновна, – сказала женщина.
– Догадываюсь.
Я стала приходить в себя и злилась от того, что она застала меня врасплох. Мишка между тем, не понимая, что в жизни матери происходят такие значительные события, спокойно дал уложить себя в кроватку и принялся сосать кулачок, безмятежно глядя в потолок. Марина Константиновна поднялась и подошла к кроватке.
– Глаза не наши, – сказала она веско. Немного помолчала и добавила: –
