приближение долгой зимы.
В детстве я не любил тёмное время суток.
Темнота и холод обнажают в человеке самые низменные чувства и желания – страх, жестокость, похоть.
Для ребенка, оставшегося без присмотра взрослых, темнота полна опасностей, реальных и выдуманных. В моей жизни было достаточно настоящих ужасов. И каждую ночь монстры прошлого пытаются добраться до моего рассудка, являясь ко мне во снах. Это одна из причин, по которой я ни с кем не остаюсь до утра. И я не уверен, что Кьяра или другая девушка захотели бы познакомиться с ними. Мои монстры – это мои проблемы.
Единственные люди, которым я безгранично предан – мои нынешние приемные родители, Александра и Майкл Янги. И, пусть я уже не нуждаюсь в опеке, каждый день они дают мне понять, насколько я нужен им. Это странное и удивительное ощущение. Знаю, как волнуется Александра, если задерживаюсь допоздна. Никаких укоров или ворчания, но мне хватает одного ее взгляда утром, чтобы понять, что она всегда ждёт моего возвращения. Не знаю, чем все это заслужил, но в моей жизни есть люди, которым я небезразличен. Пусть я не стал доброй переменой в жизни семейства Янг, но мое место точно рядом с ними. И я стараюсь делать все, чтобы быть достойным затраченных на меня усилий и больше не потерять доверия близких.
Я сажусь за руль и включаю радио.
Перед встречей с Кьярой я предупредил Майкла, что вернусь поздно, поэтому у меня есть время, чтобы дать крюк и проехать по знакомым улицам на окраине Хомера, которые недолго были мне домом.
Иногда мне это необходимо. Я всматриваюсь в узкие темные проулки, исписанные граффити стены, обветшалые и новые вывески магазинчиков, заколоченные окна старого кинотеатра, силуэты незнакомцев. Порой я вижу среди них самого себя – никому не нужного десятилетнего мальчишку, вынужденного скитаться по улицам. Такие поездки напоминают мне, откуда я взялся и что теперь имею. И мне не следует желать большего. Как собаке нельзя кусать руку, которая его кормит, так и человеку не следует создавать проблем людям, которые в него верят.
Но каким-то образом меня снова заносит на Маунтин Вью. Ближний свет фар выхватывает из темноты ветки деревьев, желтеющие кусты и редкие почтовые ящики. Уже несколько лет все дороги сходятся на этой восточной улице. Именно там находится дом, куда теперь вход мне заказан.
Проблесковые огни пожарной машины я замечаю еще издали, сразу после поворота, и давлю на газ. Резко и со свистом торможу на противоположной стороне улицы и глушу двигатель. Оказавшись снаружи, бегло осматриваюсь. В воздухе пахнет гарью. От этого запаха у меня в груди все содрогается, а к горлу подкатывает тошнота. Но нет ни копоти, ни тлеющих углей, никто не кричит. Дом с этой стороны улицы выглядит невредимым. В окнах горит свет, висят нетронутые занавески. Двое пожарных, не обращая на меня внимания, сворачивают рукав.
– Тайлер?! – я поворачиваюсь на звук своего имени.
Ко мне направляется мой младший брат. Я перехожу улицу.
– Что у вас горит!? – спрашиваю Шона.
– Уже
