сработал.
– Не стыдно тебе так обманывать несчастную фею?
– Так это ты сейчас несчастна? Какая же бываешь, когда счастлива?
– Ещё счастливее.
– А так бывает?
– Кто знает.
– Лала, – произнёс вдруг Рун без тени шутки.
– Что, милый?
– Ты не жалеешь? Что обещала эту жертву. Когда она настолько велика, – спросил он мягко.
– Нет, – искренне заверила Лала. – Нисколечко. Ты так заботишься обо мне, Рун, обнимаешь всегда… столь трепетно. Я, пока с тобой, всё время счастливая-счастливая. Спасал меня не раз. Помогаешь. Утешаешь в минутки грусти. Не стал меня неволить, отпустил, когда поймал. Мне кажется, Рун, любой другой дар не был бы достаточным за то, что ты делаешь для меня. А этот будет в самый раз. У меня нет ничего более дорогого, что я могла бы подарить тебе.
– Спасибо, Лала, – тихо промолвил Рун.
– Пожалуйста, мой зайка, – ответила Лала тепло.
– Рун, – снова позвала она его через некоторое время.
– Что?
Она подняла голову и посмотрела ему просяще в глаза
– Давай присядем и посидим подольше. Ну, рядышком. Раз уж ты меня даже за ручку не держал сегодня ночью. Соскучилась. И магии бы надо. Поднакопить. А-то наобещала девочке подарок. Обычно, Рун, феям достаточно легко даётся наколдовывать игрушки. Все ж сами были детками, а в детстве колдуешь себе кукол. Но я-то слабая была всегда, не слишком много практики, мне это трудно. Не знаю, выйдет ли ей дудочку наколдовать. Или хотя бы куколку какую. Переживаю из-за этого.
– Я сие предвидел, – довольно похвастал Рун. – Поэтому сходил на рынок. И дудочку купил.
– Правда?! – обрадовалась Лала безмерно.
Рун кивнул.
– Да ты же мой хороший! – воскликнула она с чувством. Обхватила его за шею, их лица сблизились, и Лала вдруг замерла.
– Ой, – сказала она виновато, немного покраснев. – Чуть не расцеловала тебя, Рун.
– Чёрт! – в притворном огорчении вздохнул он. – Опять я нецелованный остался.
– Чем же тебя отблагодарить за дар столь ценный, за заботу, суженый мой? – ласково спросила Лала, сияя.
– Хм, – призадумался Рун, хитро прищурившись. – Ну, давай посидим рядышком. По мне вполне хорошая награда.
– Ну так и быть, – разулыбалась Лала. – Только, Рун. Помоги мне на лавочку усесться. А-то как бы не упасть.
Самым удивительным из времяпровождения с Лапой наверное было её счастье. В ней всё всегда очень нравилось Руну, но это было что-то особенное. Кто не видал счастливых людей, тот не поймёт, кто не видал счастливых девушек, не поймёт вдвойне, кто фей объятий не встречал счастливых, тот и на треть не будет близок к истинной картине в своих попытках жалких счастие представить. Это же не только её улыбка, её сияющее личико, её лучащиеся радостью озорные глазки. Это и её хорошее настроение, словно передающееся из её души прямо в твою, порождая там яркий свет, и журчащий нежный её голосок, и безмерно трогательные
