же тогда? – взгляд гегемона загорелся любопытством. Исмен заметил: глаза гегемона были разного цвета. Хоть в шатре царил полумрак, но все равно заметно: один глаз светлее другого.
– Я хотел стать настоящим воином – ксаем.
– Интересно! – гегемон уселся поудобнее. – И что такого героического в этих ксаях?
– Они защищают слабых, справедливо судят споры, охраняют покой кочевников и землепашцев.
– Ты хотел защищать слабых и вершить суды? – В разноцветных глазах гегемона затеплилось уважение. – Но откуда у тебя этот шлем?
– Мне подарил его вождь сколотов.
– Надо же! – задумчиво произнес Александр. – Я встречаю в Персии мальчишку в шлеме Филиппа, который он потерял в походе на Истре – на другом краю ойкумены3.
– Это – знак, – твердо сказал черный всадник.
– Это – знак, – закивали все.
– Аристандр, наш великий прорицатель, растолкуй мне, – потребовал гегемон.
Седобородый старик в белой гиматии подошел ближе, взглянул на мальчика, потом на шлем и уверенно сказал:
– Хороший знак! Филипп из страны Аида4 шлет тебе поздравление с великой победой. Ты же прочитал его послание, что выбито на шлеме: «С победой в Пеллу или с позором в землю».
– За победу! За Александра! – тут же закричали все, поднимая кубки.
– Послушай, скиф, – обратился к Исмену гегемон. – Сколько ты хочешь за этот шлем и за коня?
– Я же – пленник. Ты можешь все у меня отобрать, – удивился Исмен.
– Не могу, – покачал головой гегемон. – Если Аристандр решил, что ты посланник моего отца, ни один волос не должен упасть с твоей головы. Говори: сколько хочешь. Плачу золотом.
– Я не разбираюсь в золоте, – пожал плечами Исмен. – Если тебе нужен шлем, – забирай даром.
Все вокруг одобрительно зашумели.
– Коня мне тоже отдашь? Конь у тебя отменный, но дикий. Я люблю таких.
– Прости, но коня отдать не могу.
– Не дерзи повелителю! – пригрозил Клит.
– Коня не отдам! – твердо повторил Исмен.
– Почему? – потребовал объяснения гегемон.
– Цырд – мой боевой товарищ. Нас может разлучить только смерть.
– Он говорит, как истинный фиссалиец, – восхищенно произнес один из воинов в фиолетовом плаще. – Скажи, там, откуда ты родом, поклоняются божеству – Покровителю коней?
– Кони – дети бога Фагимасада, как люди – дети Папайя. Мы имеем равные права на земле и должны уважать друг друга. Этот конь – мой брат.
– Каллисфен, о каких богах он говорит? – вновь обратился к ученому Александр.
– Папай – это Зевс. Фагимасад, я полагаю, – Посейдон. Во всяком случае, так их классифицирует Геродот.
Вошел юный воин. Он опустил низко голов, стараясь скрыть исцарапанное лицо. Но его тут же заметили и принялись подтрунивать.
– Агенор, что с тобой? Пока мы
