карандаш с отгрызенным кончиком, третий он держал в руке. Врач оторвался от бумаг, которые пристально созерцал, и с острым интересом воззрился на Питта.
– Опиум, – сказал он без обиняков. – Во фляжке было полно опиумной настойки. Больше чем достаточно, чтобы убить четверых, не говоря уж об одном человеке.
– Это и погубило Стаффорда?
– Боюсь, что так. Вы были совершенно правы: имеет место отравление опиумом. Симптомы легко распознать, если знать, что ищешь, а вы мне уже всё рассказали. Грязненькое дельце.
– А могло бы это быть случайностью?
– Нет, – твердо ответил Сазерленд. – Люди не поглощают опиум с виски таким вот образом. Опиум курят. И всем, кто его употребляет, распрекрасно известно, что подобная доза смертельна. Нет, мистер Питт, это было сделано с намерением умертвить. У вас на руках безусловное убийство.
Томас ничего не ответил. Он боялся, что именно так и обстоит дело, и все же в глубине души надеялся на обратное. Теперь все определилось. Судья Сэмюэл Стаффорд был убит, и, возможно, не в связи с делом Блейна – Годмена. Кто же это сделал? Джунипер Стаффорд и Адольфус Прайс? Он, или она, или оба вместе? Просто вот взяли и совершили отвратительное, мерзкое убийство?
– Спасибо, – поблагодарил он Сазерленда.
– Я напишу официальное заключение и пошлю его вам в участок.
– Спасибо, – повторил Питт и прочел на лице Сазерленда грустное понимание того, что он сейчас чувствует. – Покойной ночи.
– Покойной ночи. – Врач опять взял карандаш и снова стал что-то царапать на бумаге.
Глава третья
На следующее утро после посещения театра Шарлотта встала очень рано и весь день занималась домашними делами, которых было невпроворот, так как служанка Грейси была отпущена отдыхать. И только на второй день после случившегося, когда Питт уже знал, что судья умер от отравления опиумом, она получила возможность рассказать обо всем Грейси, занимаясь приготовлением сдобного кекса с изюмом.
Что касается кекса, то сначала следовало приготовить для него начинку, то есть обвалять в муке изюм, причем так, чтобы изюминки не превратились в безобразные комки. Шарлотта занималась этим за тщательно выскобленным кухонным столом, в то время как Грейси вынула всё из буфета, вымыла полки и тарелки и стала чистить медные кастрюли. Она служила у Шарлотты уже несколько лет. Недавно ей исполнилось семнадцать лет, но, несмотря на все старания хозяйки кормить ее получше и побольше, девушка осталась почти такой же маленькой, как в тот день, когда впервые переступила порог дома. Однако внешне она изменилась до неузнаваемости и держала себя с гораздо большей уверенностью, чем любая другая горничная с их улицы, а может быть, и вся женская часть Блумсбери. Ведь она не только работала в доме у сыщика, который был самым лучшим полицейским во всем королевстве, но и лично помогала ему в ведении дел! У Грейси уже бывали интересные приключения, и она не потерпела бы небрежности
