баса.
– Что за песня?
– Не знаю. Какая-то Carolina Liar, – пожал плечами Мастер. – У него на звонке будильника стояла.
Молодой человек открыл глаза и повернулся на бок. Затем потянулся к светящемуся телефону и отключил звук. Затем что-то нажал, ткнул на экран, набрал что-то, начал листать. Вверх, вверх. Быстрее. Ещё быстрее. Потом вдруг засмеялся. Громко, наигранно. Потом что-то пробубнил, потирая ладонью лицо. Потом снова начал листать. Вверх, вверх. Вниз, снова вверх.
– Как вы? – спросил Мастер, шагнул к окну и начал поднимать жалюзи на окнах.
– А? Да.
– Вам согреть чашку чая?
– А? Ну.
Гость вдруг вскочил на ноги, одернул съехавший на бок свитер, подтянул джинсы и выбежал на улицу.
– Серфинжист, – вздохнул Мастер.
– Что с ним случилось?
– Не знаю. У них у всех разные причины.
– Он ведь мне не отвечал. Вообще никак.
– Да, – кивнул Мастер. – Они не отвечают. Просто не могут. Думаю, они даже не знают, что с ними в данную минуту происходит. Ведь они там… Листают, листают… Там, но не здесь! Они совершенно не осознают, где находятся. Они – как перегревающийся процессор. О! – он усмехнулся сам себе. – Именно! Как процессор, который перегрелся! Который не смог вместить в себя весь этот поток.
– Поток?
– Именно! – воодушевлённо продолжал Мастер. – А для выживания системы нужна перезагрузка. Да. Очень точный образ. И почему мне раньше не приходило это в голову?
– А много таких?
– Серфинжистов? Думаю, да. В прошлом месяце несколько ко мне заглядывало. Я даже матрас приспособил для таких случаев.
– Странно, – я опустился на гостевой стул. – А я раньше таких не встречал.
– Да ну? – засмеялся Мастер. – А помнишь, мы ходили в лес за белыми грибами? Ты ещё спросил, откуда в красивом сосновом бору столько брошенных пакетов и пустых банок… Серфинжисты!
– И что делать?
– Для начала – печенье. Я как раз муку с ярмарки принёс. А на ярмарке столько всего, друг мой! Столько всего!
Деревья и немного философии
Когда я подошёл к Мастеру, тот аккуратно вытаскивал из круглого рюкзака саженец. Искренней, как всегда, улыбкой он поприветствовал меня.
– Вы очень заняты? Я вас сильно отвлекаю?
– Сажаю деревья, – он поднял руку и показал новую аллею, простирающуюся аж до следующего перекрёстка.
– Ого! Да вы – тот ещё трудоголик!
– И какой же у вас вопрос, друг мой? – Мастер посмотрел на меня. – Или вопроса нет, и вы просто пришли мне помочь?
– Помочь могу. Но и вопрос тоже имеется. Можно?
– Весь во внимании, – Мастер одобрительно кивнул.
– Я всё чаще и чаще слышу слова, что никто ничего никому не должен. Что каждый человек живёт только ради себя и для себя. И другим людям до него нет никакого дела.
