Ты подтвердишь это, правда?
Элен присела перед кроватью, взяла ледяные руки сестры в свои.
– Я поклянусь перед отцом, что ты ни при чем. Вот только Николь будет клясться в обратном.
Воцарилось молчание. Беатрис осмысливала сказанное.
– А если… если ее убьют? – запинаясь, выговорила она наконец.
– Тогда некому будет опровергнуть наши слова. Мы заверим всех, что она по своей воле отправилась к маркизу, опередив меня.
– Но там был стражник, он видел вас!
Элен усмехнулась:
– С ним, уж поверь, я что-нибудь придумаю.
Крики в часовне стали громче. За окном раздался шорох, и искаженное от боли лицо Николь появилось за решеткой.
Беатрис вскрикнула, но Элен быстро зажала ей рот.
– Молчи!
Выпустив сестру, она подбежала к окну.
– Господь всемогущий! Как ты забралась сюда?
Николь не ответила. На объяснения не оставалось ни сил, ни времени.
Тяжело дыша, горничная просунула руку сквозь прутья решетки. В кулаке болтался мешочек.
– Ваша милость, возьмите. Оно принадлежит маркизу.
– Что это?
– Не важно. Прошу вас, верните это ему. Я не хочу быть воровкой.
– А как же ты?
– Попытаюсь бежать.
– Куда?
Николь переступила по узкому каменному парапету и почувствовала, как из-под ее босых ног с тихим шуршанием осыпается каменная крошка.
– Возьмите! – скованным от напряжения голосом повторила она и разжала кулак. – Быстрее!
Элен закусила губу, обдумывая что-то. Из-за ее спины молча выглядывала перепуганная Беатрис.
– Скорее, ваша милость! Я едва держусь!
– Если я возьму эту вещь и отдам маркизу, мне придется объяснять, как она оказалась у меня, – будто рассуждая вслух, проговорила Элен. – Если спрячу, ее могут найти. Как ни крути, выходит нехорошо.
– Ваша милость…
– Пусть остается у тебя!
С этими словами она приблизилась к горничной и толкнула ее в грудь. Николь сорвалась со стены и полетела вниз, не успев даже вскрикнуть.
Беатрис кинулась к окну.
– Ты убила ее!
– Надеюсь! – резко отозвалась Элен.
В дверь требовательно забарабанили. Сестры отскочили от решетки и испуганно взглянули друг на друга.
Будь на месте Николь другой человек, он неминуемо разбился бы насмерть. Но для девочки не прошли даром годы детских забав, во время которых она излазила все стены замка Вержи.
Выпустив из пальцев мешочек, Николь на лету ухватилась за толстые стебли плюща, с помощью которых забралась наверх. Побеги с жалобным треском отрывались от стены, выдирая за собой и камни, со стуком разбивавшиеся внизу. Последние десять футов Николь проехала вниз по стеблям, как по веревке, в кровь обдирая ладони.
Ударившись о землю, она упала на спину
